Она хорошо образована, красива, и все же в ее образе, который был виден окружающим, чего-то недоставало.
Рольф оглянулся на небольшие латунные часы, встроенные в каминную облицовочную доску. Еще не так поздно. Во всяком случае, в этот час светская жизнь в полном разгаре. Может, ему стоит обратиться к «нужному» человеку, который сможет дать ответы на интересующие его вопросы?
Рольф знал, к чьей помощи ему следует прибегнуть.
Он вышел из кабинета, снял с вешалки свой плащ и направился в… Уайтхолл.
Когда лодка уже приближалась к причалу у дворцовых ступеней, он впервые подумал о том, что, может быть, не стоило оставлять Кассию дома одну. Впрочем, он тут же успокоил себя тем, что она не предпримет второй попытки побега, во всяком случае, не так скоро после первой. Сам Рольф рассчитывал отсутствовать недолго. К тому же он поставил внизу в холле Кигмана, строжайше наказав ему никого не выпускать из дома и никого не впускать, кроме него самого, конечно.
Рольф быстро шагал по усаженной деревьями аллее, которая по периметру огибала дворец и вела к Банкетному залу. Вскоре до него стали доноситься звуки играющего оркестра. Путь освещали чадящие тростниковые факелы, то и дело в темноте кто-то негромко переговаривался, порой слышался легкий смешок. Рольф знал, что за аккуратно подстриженными деревьями в эту минуту проходит немало тайных свиданий.
Войдя в Банкетный зал, Рольф остановился в дверях и окинул внимательным взглядом присутствующих, которых было не так много. В этот вечер в соответствии с программой развлечений в Уайтхолле был театр масок. Известная пьеса в чудовищной постановке нескольких придворных дам. Зал смеялся в тех местах, где по их замыслу должен был переживать более глубокие и серьезные эмоции.
Рольф очень быстро нашел того, кто ему был нужен. Эта женщина явно выделялась из общей массы. Не теряя времени, он направился прямо к ней.
— Леди Хаслит, — проговорил он, приблизившись. — Рад вас снова видеть.
Увидев его, Корделия от неожиданности едва не выронила из руки бокал с вином. На ней был красивый наряд в сине-голубых тонах, подчеркивавший ее экстравагантность. Внимательно приглядываясь к ней, Рольф подумал о том, что Корделию никак нельзя было назвать придворной красавицей. Может, именно поэтому она всегда так броско одевалась: чтобы хоть этим выделиться из ряда тех фрейлин, которых Господь наградил более яркой внешностью.
— Лорд Рэйвенскрофт? Никак не думала увидеть вас сегодня вечером, — проговорила она, справившись с замешательством. — Надеюсь, вы пришли сейчас во дворец отнюдь не за тем, чтобы посмотреть этот ужасный театр масок? А где же Кассия? Что-то я ее не вижу.
— Когда я уходил из дома, ваша подруга уже лежала в постели. В объятиях Морфея. Должно быть, весь вечер изобретала новый и гораздо более коварный план, с помощью которого опять попытается выставить меня перед всем светом дураком. А это, знаете ли, утомительное занятие. Вот и заснула. Кстати, развейте мое любопытство, леди Хаслит, объясните, почему вы сами не участвуете в постановке? Учитывая ваш природный актерский талант, мне кажется, ваше присутствие на сцене заметно скрасило бы спектакль и подняло бы его на новый, качественно более высокий уровень.
Корделия с улыбкой посмотрела на него и откинула назад выбившийся из прически темный локон.
— Благодарю за то, что подметили во мне этот скромный дар, лорд Рэйвенскрофт, но мне кажется, что вы поступились сегодня вечером своим долгом перед королем, который велел вам постоянно находиться при Кассии, вовсе не для того чтобы обсуждать со мной вопрос моего неучастия в этой театральной постановке. А Кассия говорила мне, что вы исключительно преданный долгу джентльмен.
— Верно.