И хотя брак Корделии и лорда Хаслита был по расчету, который, как правило, приводит к тому, что супруги очень скоро начинают жить раздельно и подыскивать себе любовников, они, похоже, сумели найти между собой не только согласие. Судя по тоскующему блеску в глазах Корделии, который появлялся всякий раз, стоило ей заговорить о муже — она называла его «Перси», — можно было понять, что Корделия влюбилась в того, за которого ее выдали замуж из-за денег.
— А потом, — проговорила Корделия, невольно выводя Рольфа из состояния задумчивости, — король попросил ее величество повторить новое слово, которому он ее научил накануне. Повторить, обращаясь к лорду Бэкингему. Кстати, наша дражайшая Барбара Палмер также при сем присутствовала. И тогда королева перед всеми собравшимися объявила, что, судя по всему, король настолько преуспел в годег вместе с ней, что скоро это станет всем заметно.
Корделия бросила быстрый взгляд на Рольфа, который был явно поражен, услышав это слово, произнесенное леди в открытом разговоре, что и отразилось на его лице. Она улыбнулась и торопливо добавила:
— Прошу прощения, лорд Рэйвенскрофт. Похоже, я забыла о том, что мы с подружкой не одни.
Отдав дань светским приличиям, она вновь обернулась к Кассии и, кажется, снова позабыла про Рольфа.
— Я слышала, что этому небольшому трюку в области словоупотребления английского языка королеву научила некая гостья, которая навещала ее величество передо мной. Уж не ты ли, Кассия, была той гостьей?
Кассия улыбнулась, не подтверждая и не опровергая предположения подруги:
— Как отреагировал на шутку король?
— Он, откинув голову, залился безудержным смехом, который не прекращался в течение по меньшей мере пяти минут. Нам пришлось даже хлопать его по спине и распахнуть окна, чтобы он смог отдышаться и прийти в себя. Всем присутствующим шутка пришлась по душе, даже старику Кларендону, который позволил себе усмехнуться, — всем, кроме, конечно, нашей дражайшей леди Каслмейн, которая была оттеснена другими на второй план, а потом и вовсе уехала из дворца. Очевидно, для того, чтобы постараться придумать что-нибудь в отместку королеве.
— Уехала? Как я рада за ее величество. Не часто ей удается поставить на место эту мегеру.
Кассия скосила глаза на двери, в которых неожиданно появилась Уинифред. Воспитательница вошла в гостиную, приблизилась к Кассии, шепнула ей пару слов на ухо и ушла.
— Мне нужно обсудить с кухаркой меню на эту неделю. Я отлучусь ненадолго? А вы продолжайте пока без меня.
Рольф поднялся, будучи разрываемый противоречивыми чувствами: долг требовал от него последовать за Кассией, а светские приличия — остаться с леди Хаслит. Впрочем, решение приняли за него.
— Лорд Рэйвенскрофт, садитесь же обратно и расскажите о себе. Как я слышала, вы весьма поспособствовали в деле реставрации в Англии монархии. Меня эта тема очень волнует. Было опасно? Ну, расскажите же! Умираю от желания поскорее узнать все в подробностях!
«Господи, ей бы следователем священной инквизиции работать! — подумал Рольф, — Интересно, сколько всего она уже про меня знает?»
— Я был всего лишь рядовым участником событий.
Корделия начала с увлечением пересказывать ему давние, уже поросшие мхом истории военного лихолетья, и только спустя примерно полтора часа Рольф наконец понял, что его обвели вокруг пальца. Как ловко обманули! Когда осознание этого окончательно снизошло на него, он решительно поднялся из-за стола, за которым они сидели вместе с леди Хаслит, прервав ее на полуслове, и вышел из комнаты.
Как он и предполагал, Кассии на кухне не было. Не было ее и наверху, в спальне. И вообще в доме. Преданные своей хозяйке слуги ничего не пожелали сообщить ему, даже грум Кигман. «Верные люди, черт бы их побрал!» — возмущался Рольф, бегая по коридорам и распахивая подряд все двери.