— Мысль, леди Кассия, что и говорить, соблазнительная, но предупреждаю сразу: если вы всерьез рассчитываете избавиться от меня подобными приемами, то лишь зря потеряете время. Мне приходилось ждать гораздо дольше — тех же курьеров с депешами — и в гораздо менее интересных местах. Однажды я просидел целый день в курятнике на одной ферме недалеко от Версаля в обществе одних только несушек. Когда мне дают поручение, миледи, я не уклоняюсь от него ни при каких обстоятельствах. Вы скоро поймете это, если до сих пор не поняли. Так что, боюсь, какое-то время вам придется потерпеть мое присутствие.
— Как точно и метко вы выразились, лорд Рэйвенскрофт! Вот именно, потерпеть. А то, что вы столь ревниво относитесь к своему долгу, это очень благородно с вашей стороны. Мне, право, даже неловко, что из-за меня вам пришлось бросить все свои дела. Могу вас заверить, что я не собираюсь тайно бежать из города и превращаться в преступника, разыскиваемого властями.
С этими словами она направилась вдоль коридора, а Рольф последовал за ней:
— Не сомневаюсь в этом, леди Кассия. Не думаю, что вам вдруг вздумается тайно бежать из Лондона, ибо это было бы просто глупо, а после вашей сегодняшней аудиенции у короля я могу с уверенностью констатировать, что вы, леди Кассия Монтфор, отнюдь не дура.
Глава 7
Едва наемный экипаж подкатил к Сигрейв-Хаус, Кассия сразу же поднялась в свою комнату. Ей нужно было собраться с мыслями и спокойно подумать над тем, каким образом она будет доказывать свою невиновность, выстроить в голове примерный план. Да и просто ей хотелось побыть немного одной.
На душе у нее было неспокойно. Она пыталась убедить себя в том, что это вызвано стычкой с леди Каслмейн, но понимала, что причина не в этом. Ей и раньше приходилось сталкиваться во дворце с Барбарой Палмер, но ни разу еще эти встречи не выводили ее из равновесия.
Наконец она призналась себе, что дело в Рэйвенскрофте.
Всю свою взрослую жизнь — точнее, с шестнадцатилетнего возраста, когда знакомый ее матери и большой негодяй Андре ле Синж однажды попытался просунуть свою мясистую руку Кассии под корсаж, — она умела постоять за себя в тех случаях, когда случались неприятные столкновения с мужчинами. Что касается месье ле Синжа, то с него хватало одного пинка в голень и последовавшего за ним удара в область паха, после чего он весь скрючился и завизжал как свинья.
Но это был первый подобный случай в жизни Кассии. Со временем ее тактика самозащиты кардинально изменилась, и теперь она уже умела охлаждать пыл особо ретивых мужчин исключительно при помощи слов.
Но почему же тогда она чувствовала себя последней дурой рядом с Рэйвенскрофтом?
Кассия решила, что ей просто нужно на некоторое время избавиться от него, уединиться, взять себя в руки, — одним словом, приготовиться и только после этого вновь выйти к нему.
Но уже на лестнице, которая вела в ее комнату, Кассия поняла, что Рольф следует за ней, не отставая. Она резко остановилась и обернулась. Он едва не налетел на нее, в последнюю секунду успев замереть на месте всего на одну ступеньку ниже нее. Они стояли, глядя друг другу в глаза. Их разделяло расстояние всего в несколько дюймов. Эта близость действовала Кассии на нервы.
Она поднялась еще на ступеньку вверх, испытав некоторое удовлетворение оттого, что ей по крайней мере не нужно задирать голову, чтобы видеть его глаза.
— Лорд Рэйзенскрофт, я хочу побыть у себя в комнате. Одна. Даю слово, что не стану вылезать в окно и спускаться по цветочной решетке, так что нет никакой необходимости в том, чтобы вы поднимались вслед за мной. Если хотите, я могу написать торжественную клятву, — разумеется, кровью, — в которой пообещаю предварительно поставить вас в известность, если у меня вдруг появится непреодолимая тяга к побегу.