С каждой новой дверью они все глубже погружались в дворцовое чрево. Наконец Рольф потерял ориентировку и понял, что ему уже никогда самостоятельно не найти отсюда выхода. Он обратил внимание на то, что большинство галерей были пусты, если не считать кое-где расставленных слуг. Это свидетельствовало о том, что обитатели Уайтхолла предавались в эти минуты развлечениям где-то в других местах.
Наконец лакей остановился перед запертой дверью, рядом с которой в стене был укреплен золотой подсвечник. Горела одна-единственная свеча.
— Его величество ждут вас, — сказал лакей, поклонился и исчез в тени коридора.
Рольф проводил его глазами, недоумевая, почему лакей не ввел его в комнату и не объявил о нем королю, как это было принято по дворцовому этикету.
Он тихонько постучал в дверь.
— Входи.
Рольф оказался в просторной, залитой светом свечей комнате, богато обставленной резной золоченой мебелью. Несколько стульев, обитых роскошным бархатом кремового цвета, высокие сундуки и элегантные столики, инкрустированные перламутром. На их бронзовой поверхности были расставлены статуэтки из слоновой кости, выполненные в стиле Донателло и Риччио. Одна стена была полностью занята красивыми и красочными гобеленами с изображениями разных сцен из Столетней войны. Рольф остановился под одним из них, на котором была увековечена битва при Креси, и бросил взгляд на другие стены, которые были сплошь увешаны картинами в богатых золотых рамах.
Портьеры на высоких окнах были раздвинуты, и в комнату заглядывало черное звездное небо. Под окном бежала река, и луна отражалась в ее воде. Вид был сказочный.
Король Карл сидел на полу перед окном в окружении множества подушек с кисточками. Рядом с ним, выгнувшись будто кошка, возлежала полураздетая Барбара Палмер.
— Рольф, дружище, добро пожаловать в апартаменты леди Каслмейн. Считай, что тебе оказана большая честь. Немногим разрешен доступ в эти покои. Между прочим, признайся, что такого великолепия ты еще не видел, не так ли?
Рольф сразу отметил, что король находится в хорошем расположении духа. «Увы, ненадолго…»
— Оно поистине достойно королев, — сказал Рольф, а про себя подумал: «Или тех, кто воображает себя королевами» .
Раздражение, охватившее леди Каслмейн после его слов, не укрылось от внимания Рольфа.
— Милая, — промурлыкал Карл, обращаясь к ней, — лорд Рэйвенскрофт наш дорогой гость. Может быть, ты хочешь ему что-нибудь предложить?
— Бабетт, — позвала леди Каслмейн и громко хлопнула в ладоши, — бренди для лорда Рэйвенскрофта.
— Право, не стоит…
Не успел Рольф договорить, как перед ним возникла служанка с кротким выражением лица и сунула ему в руки рюмку.
— Ты голоден? — спросил Карл. — У нас есть все, что ты только не пожелаешь: три сорта вина, несколько сыров, а также экзотические фрукты, выращенные в дворцовой оранжерее. — Он кивнул в сторону множества блюд и тарелок, разложенных прямо на ковре.
— Нет, благодарю вас, ваше величество. Сыт.
— Что ж, нам останется больше, — проговорил Карл со смехом. Леди Каслмейн взяла с тарелки, на которой был виноград в сахаре, ягоду и положила королю в рот.
Карл медленно, с наслаждением стал ее разжевывать.
А Рольф тем временем успел оглядеться вокруг. Очень скоро он пришел к заключению, что все здесь: роскошная мебель, гобелены и картины в золотых рамах и даже еда — отнюдь не свидетельствовало о хорошем вкусе хозяйки апартаментов.
— Ну, рассказывай, Рольф, какое важное дело привело тебя во дворец в столь поздний час?
Рольф скосил глаза на леди Каслмейн. До последней минуты она, казалось, была занята лишь тем, что положить в рот королю, но теперь все ее внимание было обращено на Рольфа.