Они обнялись. Короткое мужское объятие закрепило их примирение. Видя их головы рядом, одну черную как вороново крыло, другую тронутую сединой, Кэтрин почувствовала, как сжимается горло. И вспомнила, как важно для мужчины иметь сына.
А может быть, просто кому-то отдавать свою любовь.
Родерик выпрямился, щеки его порозовели, когда он посмотрел на Кэтрин и Берка.
– Если позволите, я оставлю вас одних.
Когда он вышел и закрыл за собой дверь, Берк сказал:
– Теперь он принял тебя. Может, это и не важно, но мне легче от его благословения.
Сгорая от желания поверить, что Берк простит, Кэтрин подошла к потемневшему окну. Розовая полоска на горизонте предвещала наступление нового дня.
– Даже если скандал опозорит мою семью?
– Они не твоя семья, – решительно сказал Берк. – Ты всегда была здесь чужой.
Он сказал правду. Но несмотря на все, что произошло, она чувствовала симпатию к семье Сноу.
– Мне придется все рассказать Пруденс и Присцилле. Каким это станет ударом для бедных девочек: их мать разоблачат как преступницу и бросят в тюрьму. У них даже дома не будет. Дом, деньги, даже одежда – все принадлежит Фабиану. Он настоящий наследник.
– Он добрый человек. Не сомневаюсь, он позволит им оставить одежду. Однако, если ты не возражаешь, я куплю им скромный домик и дам небольшое содержание. Голодать им не придется.
Великодушие Берка потрясло Кэтрин.
– Ты это сделаешь?
Он кивнул.
– Поскольку ты считаешь их своими сестрами. Но я отказываюсь искать им мужей. Ни один мужчина не сможет угодить им. Вероятно, они всю жизнь только и будут ссориться друг с другом. – Тон Берка смягчился. – Ты беспокоишься о них, когда тебе следовало бы побеспокоиться о себе. Ты тоже потеряла свое наследство.
Он был прав. Теперь у нее нет средств на покупку Джилли-Грейндж. Но она не жалела о потере этого приятного дома, у нее оставалось лишь одно самое сильное желание – сохранить этого человека в своем сердце. А не подумает ли он, что она изменила свое решение только потому, что у нее теперь нет денег и некуда идти?
Берк наблюдал за Кэтрин. Его грудь была обнажена, если не считать повязки, белевшей у плеча.
– Есть кое-что, в чем я до сих пор не решался признаться. Я люблю тебя, Кэтрин.
У нее перехватило дыхание. Берк говорил правду. Он любил ее.
Взволнованная, она поспешила признаться:
– Прости меня за те ужасные слова. Наверное, мне нет прощения.
Его глаза вспыхнули таким огнем, что она все поняла без слов. Он протянул ей руку:
– Иди ко мне.
Через мгновение она сидела рядом с ним на постели и он держал ее руки.
– Если ты действительно любишь меня, Кэтрин, я все тебе прощу.
Она поднесла его руки к губам.
– О, Берк, я буду любить тебя всю жизнь!
– Тогда ты будешь жить со мной. Как моя жена.
– Да, – радостно выдохнула Кэтрин. – Если только ты согласен, что у нас, может быть, никогда не будет детей.
– У нас будем мы. Это уже прекрасная жизнь, о которой я не мог и мечтать.
Не забывая о его плече, Кэтрин прижалась к нему, и их поцелуй был долгим и нежным.
– Сегодняшняя ночь могла закончиться совсем по-другому. Слава силам небесным, ты вовремя вошел в кухню.
– Силам небесным, – задумчиво повторил он. Со странным выражением лица Берк посмотрел в окно на светлеющее небо. – Это мысль. Силы небесные действительно имеют к этому отношение.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Очень странная вещь. Я не уверен, что все понимаю. Но призрак Альфреда предупредил меня, что ты в опасности. – Он торопливо рассказал о явлении, которое видел в своей комнате.
– Значит, между вами все еще есть связь? – удивилась Кэтрин. – Ты не думаешь, что он наш ангел-хранитель?
Берк усмехнулся:
– Если и ангел, то я надеюсь, он сейчас не следит за нами.