Едва ли она сможет спокойно размышлять, когда он расхаживает поблизости.
Если вообще сможет думать, когда он так близко.
Его «я всегда буду рядом» не прибавило ей уверенности.
— Э-э… — Катриона заставила себя взглянуть на него. — Мы не успели договориться насчет сна.
Темная бровь приподнялась.
— А о чем здесь договариваться? — Присев на корточки, Ричард поворошил угли в камине. Катриона почувствовала раздражение.
— Ну, к примеру, где ты будешь спать.
— С тобой.
Прикусив язык, она напомнила себе, что этого следовало ожидать.
— Да, но, возможно, ты хотел бы иметь собственную комнату?
Казалось, этот вопрос заставил его задуматься. Некоторое время он молча перекладывал поленья, подтаскивая их к огню, пока в камине не запылало жаркое пламя.
Наконец он выпрямился, и Катриона подавила порыв отступить назад.
Бросив на нее непроницаемый взгляд, Ричард осмотрелся вокруг. Несмотря на наличие бюро, туалетного столика, гардероба, двух комодов и массивной кровати, радовавшей его взгляд своими размерами, в комнате не было тесно. Здесь с избытком хватало места на двоих, и еще оставалось свободное пространство. Его вещи, составленные у стены, казались едва заметными.
Закончив осмотр, он перевел взгляд на жену.
— Ты не очень огорчишься, если я скажу «нет»?
В ее глазах отразилось явное замешательство.
— Ну что ты…
Он вскинул бровь.
— Вообще-то… — Внезапно она вспылила. — Не знаю! Ричард неосмотрительно усмехнулся, за что тут же получил звонкий шлепок по груди.
— Нечего смеяться! Я никогда в жизни не чувствовала себя так глупо!
— Но почему? — Схватив ее за руку, он направился к кровати. Катриона послушно следовала за ним.
— Не знаю. Хотя, знаю. Это все из-за тебя. Ричард сел, поставив ее между колен.
— Из-за меня? — Вопросительно поглядывая на жену, он занялся пуговицами ее дорожного платья.
Прошла долгая минута, прежде чем она ответила, поморщившись:
— Нет… Пожалуй, дело не в тебе.
Задумавшись, она рассеянно вынула булавку, скреплявшую его галстук, и скользнула рукой за отворот сюртука.
— Не знаю, как это выразить. Мне как-то не по себе. Словно что-то пошло не так, неправильно. — По-прежнему хмурясь, она вытащила концы его галстука.
Ричард придержал язык, позволив ей избавить его от галстука, затем послушно снял сюртук и жилет, прежде чем помочь ей освободиться от платья. Усевшись снова на кровать, он притянул ее к себе и взялся за тесемки нижних юбок.
Катриона все еще сохраняла мрачное выражение лица.
— Тебя удивил оказанный мне прием? — Он потянул вниз нижние юбки.
— Да, — сказала она, встретив его взгляд. — Я не могу этого понять. — Она переступила через ворох юбок. — Такое впечатление, — она сделала неопределенный жест, — как будто они ждали тебя.
Обхватив ладонями ее талию, Ричард снова притянул жену к себе.
— Полагаю, так оно и есть.
— Но… почему?
Он помолчал, вытаскивая из петелек крохотные пуговки на ее сорочке. Затем посмотрел ей в глаза.
— Думаю, они боятся за тебя, а следовательно, косвенным образом, и за себя. Ты же видела письма. Мне кажется, если бы ты удосужилась спросить, то узнала бы, что многие из твоих домочадцев подозрительно относятся к соседям и считают, что те представляют угрозу для долины.
Ричард стянул сорочку с плеч Катрионы. Она поежилась от прохладного воздуха, но опустила руки, помогая высвободить их.
— Они видят во мне защитника — твоего, долины, всех вас.
Озабоченное выражение сошло с лица Катрионы, и она скорчила гримаску.
— Для этого, полагаю, и нужен супруг.
— Точно. — Ричард накрыл ладонями ее обнаженные груди. Катриона вздрогнула и прерывисто вздохнула.
— Не забывай, меня выбрала сама Госпожа.