- Отец, я рада, что ты приехал. О беременности я говорила маме, несмотря на это, думаю, ты ничего не знал о ней. Как и о моем браке, о моем муже, раз посчитал им Кею. Кстати, надо будет ему рассказать, посмеемся от души, - она хмыкнула. - И я не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь. Что бы ты ни думал, я не ненавижу тебя, - Емитсу закрыл рот, не успев возразить. - Трудно ненавидеть человека, которого не знала. Я готова поговорить с вами о своей работе, нынешней семье, успехах моего мужа. Больше ни о чем, - отчеканила, как отрезала.
Такая Тсунаеши была в новинку. Она знала, чего хотела, и не стеснялась отстаивать свою точку зрения.
- Ты все еще обижена, - констатировал Емитсу. - На то, что мы уехали.
- Обижаются дети, - возразила Тсуна. - Взрослые приобретают бесценный опыт и идут дальше. Я никогда не желала становиться боссом Вонголы. С тех пор мое мнение не изменилось. Та жизнь, что у меня есть сейчас, вполне устраивает. Я люблю своего мужа.
В комнате повисло немного напряженное молчание. Тсунаеши с отстраненным взглядом поглаживала живот, мимоходом попивая чай. Реборн думал о чем-то своем, оценивал заново ученицу. Емитсу... Емитсу сдался. На сегодня. Дочь права в одном: ему требуется больше информации, гораздо больше. Ее семья - уязвимое место. Нужно узнать, кто ее муж, если это не Хибари, появится шанс сладить с непокорной бывшей Савадой.
- Когда вы с ним познакомились? - Реборн словно читал его мысли.
- Через месяц после вашего отъезда, - перед ними вновь сидела добродушная, дружелюбная хозяйка, копия Савады Наны. Скорость преображения поражала. - Он помог мне с переездом и переводом, всегда помогал. И просто был рядом. Через полгода мы поженились.
- Думал, это возможно только с шестнадцати лет.
- Для нас сделали исключение, - тонкая улыбка.
Кто помог им обойти закон? Кто такой ее муж?
- Я отучилась в Райре, поступила в колледж на ведущую телевидения и радиовещания, - женщина улыбалась воспоминаниям. Они явно были светлыми.
- Да, я видел вечерний выпуск новостей, - заметил Емитсу.
- Ах, это! - Тсунаеши непринужденно засмеялась. - На главном канале я работаю только год, до этого приходилось перебиваться подработками и программой о животных на шестом. Год назад прошла конкурс на ведущую, выиграла.... Как-то так, - развела она руками.
Стукнула входная дверь, послышались быстрые легкие шажки, как будто бежал ребенок.
- Мам, я дома!
- С возвращением! - откликнулась Тсуна, поворачивая голову к дверному проему.
В комнату ворвался маленький блондинистый ураганчик в темно-синей школьной форме. Девочка промчалась, плюхнулась со всего маху на диван, да так, что мать подскочила, обхватила ее руками за талию и прижалась ухом к животу.
- Меня подвез дядя Изая, он снова спорил с дядей Кеей, кто станет моим мужем, - весело оповестила она присутствующих. - Я пообещала, что познакомлю их со своей маленькой сестричкой, - злорадное хихиканье. - Но я-то знаю, что будет мальчик. А для них - сюрприз.
Тсунаеши с ласковой, любящей улыбкой погладила дочь по голове. Вот теперь она не играла, все было по-настоящему.
- Не думаю, что дядя Изая не в курсе, дорогая. И у нас гости.
Девочка выпрямилась, и Емитсу окаменел. Перед ним сидела та самая блондинка из офиса информатора. Пушистые светлые волосы, серые глаза. Всезнающие, проницательные.
- Отец, Реборн, позвольте представить вам мою старшую дочь. Сепира, это твой дедушка и его коллега по работе.
- Приятно познакомиться, - благовоспитанно поклонилась девочка.
- Сепира... Какое необычное имя, - через силу улыбнулся Емитсу. - Сколько тебе лет?
- Почти девять, - гордо ответила девочка.
- Ты задержалась. Что-то случилось? - на миг обеспокоенность прорвалась в голос.
Девочка тонко почувствовала состояние матери, потому как улыбнулась беспечно, взмахнула руками.
- Нет, все в порядке. Мы по дороге зашли в раменную папы. Тетя И-Пин передавала тебе привет, - Сепира сияла энтузиазмом и счастьем.
По лицу Реборна пробежала дрожь. Он уже видел подобное Небо. С такими же умными, понимающими глазами. И пусть внешне они были непохожи, все внутри кричало о том, что перед ним - маленькая копия Луче. С таким же, как у старой подруги, характером, устремлениями. И любовью.
- Я дома, - дверь хлопнула еще раз.
В комнате показался мужчина. С невыразительным, простецким лицом, светлыми волосами, он был одет в немного потрепанное кимоно. Тсуна встала ему навстречу, уткнулась в плечо. Руки мужчины уже привычно легли на талию жены. Поверх ее плеча пронзил гостей кинжальный взгляд серых глаз. И если Емитсу просто побледнел по непонятным для себя причинам, то Реборн.... Реборн уже ощущал нечто подобное, много лет назад, когда только принимал проклятие Аркобалено.
- С возвращением, - Тсунаеши повернулась к гостям. - Позвольте представить вам моего мужа, Джун Кавахира.
- Но все зовут меня дядюшкой Кавахирой, - приторно улыбнулся мужчина, тем самым напомнив Бьякурана.
Сепира повисла у него на шее маленькой обезьянкой. Но почему-то Емитсу чувствовал, что они напряжены, а беззаботность - наигранна. Нет, они явно выполняли уже привычный ритуал, но при этом не ощущали спокойствия.
Поэтому гости вскоре покинули семью.
Им предстояло о многом подумать.
Емитсу курил и думал, что теперь в схему по приобретению нового Десятого нужно вписывать двух детей и информатора из Икебукуро.
Реборн забрался на скалу в окрестностях города, с которой не раз сваливалась молодая Савада. Он не привык себя обманывать - в профессии убийцы это могло вылиться в неприятности. Поэтому... ему не показалось, только не ему, с острым зрением киллера, ему не показалось, что на миг на лице "дядюшки Кавахиры" промелькнула клетчатая маска - шахматная. И черты проступили совсем другие, острые, правильные. Знакомые и незнакомые.
Проклятие стерло большинство воспоминаний, то время виделось как в дымке. Реборн отчетливо помнил лишь несколько их миссий и Луче, красавицу Луче, провидицу и просто чудесную, понимающую женщину. Но это ощущение.... Огромная сила пламени Неба охватила его на скалистом плато перед тем, как превратить в младенца.
Никто из мафии, кроме семерых проклятых, не знал, а младенцы не сказали никому, как, при каких обстоятельствах с них было снято проклятие. Шахматоголовый объявился внезапно и в своей манере предложил им попробовать избавиться от пустышек. Он даже пошел на мировую с Вендиче. Тогда они пригласили на помощь всех: от Каваллоне до Варии, от Вонголы до Мельфиоре. Последние были слишком заинтересованы в сохранении жизни Юни, потому прибыли. Единственный пример сотрудничества двух семей: Вонголы и Мельфиоре. О котором никто из них не помнил. В конце операции, когда проклятие было снято, Верде своим экспериментальным газом стер всем воспоминания, а Мармон подправил память, чтобы никто ни о чем не догадался. У Реборна возникало подозрение насчет осведомленности Мукуро, все же тот был иллюзионистом гораздо более сильным, нежели вариец. Однако пока тот держал язык за зубами, киллер ничего не предпринимал.