Знакомый жар появился вокруг раны. Разорванные ткани внутри неё начали слипаться, быстро укрываясь от воздуха слоями новых клеток. Онемение кожи исчезло, рука будто полегчала, когда к мышцам вернулся контроль.
— Поразительно… — донёсся спереди удивлённый шёпот.
У этого сумасшедшего ещё хватает наглости сейчас чем-то тут восхищаться. Мне этот фантастический разговор порядком надоел. Всё, что я хотел в данный момент — вернуться к себе в комнату и посидеть на старом скрипучем стуле, запивая крепким чаем.
— Это то, от чего вы отказались, доктор Маркус, — я посмотрел на него исподлобья. Но тот, кажется, был слишком занят собственными мыслями, чтобы как-то реагировать на мои грозные взгляды, — Мне очень жаль, что вы превратились в безумца, готового даже пойти на убийство. Это не достойно учёного.
Хотел сказать что-нибудь ещё, но сил находиться в этом кабинете просто уже не было. Взглянув на так и стоящего неподвижно старика, впечатанного в шкаф, я развернулся на выход.
Почему-то я знал, что он не бросится за мной. Смысл?
События подошли к развилке. Сейчас было только два пути: оставаться здесь, в Учебном центре, и продолжать исследования или спасать друзей и бежать самому. А времени на то, чтобы принять решение, не очень много.
— Как прошёл разговор? — появился из ниоткуда голос. Я не заметил, как почти дошёл до нашего кабинета, где меня перехватил Вескер. Из-за его спины показался и Биркин.
— Весьма продуктивно, — я продемонстрировал окровавленную левую ладонь.
Ребята переглянулись. Едва ли кто-то из них ожидал такого поворота.
— Что конкретно произошло?
— Он проткнул меня скальпелем! — развёл я руками, — Знаешь, Альберт, если даже после этого ты не собираешься ничего говорить мистеру Спенсеру, я скажу об этом сам. Как-нибудь, — Вескер лишь привычно усмехнулся.
— Повторяю в последний раз: что и когда рассказывать мистеру Спенсеру, решаю я сам, — впрочем, я и не ожидал другого ответа.
— То, чем занимается Маркус, не имеет никакой практической пользы, зато таит огромную опасность. Он пригрозил заразить всех нас при помощи пиявок, если я не соглашусь стать его подопытным.
— Так почему же ты не согласился? — невинно переспросил парень. Я в шоке!
— Потому что я живой человек и не собираюсь становиться частью коллекции чудищ Маркуса!
— С чего ты взял, что он из тебя собрался делать чудище?
— Ему не интересны вопросы бессмертия. У него бзик по поводу полноправной власти над Т-вирусом, и что мы якобы хотим его украсть и передать Спенсеру.
— Это уже не новость. В любом случае, если Маркус что-то учудит, виноват будешь только ты.
Так, этот разговор мне тоже уже не нравился. Новая порция гнева пробуждалась внутри, готовая в любую секунду выплеснуться наружу.
— Я? Я виноват? — голос сам по себе стал саркастично-насмешливым, — Вы пришли сюда, переняв всё его внимание на себя. Это после вашего прихода он начал нас подозревать в чём-то! Мы здесь добросовестно движем половину работы вперёд, а остаёмся крайними. Объясни, в чём же здесь моя вина? — надменная ухмылка Вескера сменилась нахмуренными бровями.
— Сколько раз я призывал не лезть к Маркусу? Сколько раз я говорил, что он, мягко говоря, не в себе? Почему тебя при этом так тянет влезть неприятности?
— Ты же сам только что на свой вопрос ответил — потому что он не в себе. Кто-то должен его остановить, пока он не начал делать ходячих мертвецов из людей! –Непроницаемость Вескера в этот момент меня прямо-таки бесила. Речь идёт о жизнях людей, о наших жизнях, а ему, похоже плевать с высокой колокольни, — Тебя это не заботит, я гляжу.
— Совершенно верно. У тебя была возможность спокойно заниматься делом, но ты решил её потерять и вдобавок лишить её своих коллег. Так что зря я на тебя надеялся…
Отлично, просто великолепно! Я теперь вообще во всём на свете виноват. А не пошли бы все, ребята, далеко и надолго?
— Вот как, значит, — в полном разочаровании от всего происходящего я покачал головой, — Никаких опытов с моим участием не дождётесь. И я вынужден сказать, что тоже зря надеялся на тебя, Альберт.
— Сейчас сгорю от стыда, — моментально бросил он. Ещё и огрызается.
— Ну, а ты, Уилл, что думаешь? — обратился я к Биркину. Не то, чтобы я сейчас хватался за соломинку и пытался увидеть в нём спасителя. Скорее наоборот, для окончательного убеждения в кошмарности этого места.
— Меня здесь кроме Т-вируса вообще ничего не интересует, — с предельной прямотой отозвался парень. Спасибо за подтверждение, теперь я точно уверен в том, что мне делать.
— Вы двое ещё хуже Маркуса. Тот хотя бы не юлит и не манипулирует людьми, — Вескер ещё раз усмехнулся, отчего возникло почти непреодолимое желание ему врезать. Чтобы прекратить этот поток ехидства, я медленно сделал два шага навстречу, натягивая каменное выражение лица. Биркин не выдержал и отступил назад, но Альберт так и стоял на месте, когда я оказался почти лицом к лицу с ним, — Увидимся в аду, детишки.
Я обошёл Вескера, хотя хотелось пихнуть его на прощание плечом. Он, по-видимому, желал оставить последнее слово за собой и бросил вдогонку.
— Последний дружеский совет: не думай бежать отсюда. Служба безопасности тебя из-под земли достанет. Особенно тебя.
***
В какой момент вдруг понимаешь, что всё летит под откос? В какой момент жизнь снимает с себя улыбающуюся маску, открывая свой истинный лик — гадко хохочущего садиста, щёлкающего тебя по лбу раз за разом? В какой момент была точка невозврата, когда ничего в дальнейшем уже нельзя было предотвратить?
Виноват… Чёрта с два я виноват! Маркус был безумен с самого начала. Он был помешан ещё со времён попытки открыть секрет Прародителя. Что уж говорить о его ментальном здоровье, когда представилась возможность крутить законы природы собственными руками, настраивая на собственный лад. Это был только вопрос времени, когда он перестанет себя контролировать, целиком и полностью отдавшись своим безумным целям. Я ведь так и не смог узнать, чего он в конечном итоге добивается.
Разочарование. Снова окутывает со всех сторон и заполняет изнутри. Всю голову сломал в поисках разгадки о намерениях Маркуса. Делает ли он всё это в итоге только потому, что может? Или действительно планирует создавать биологическое оружие?
«О, это ведь так в его духе. Устранять конкурентов всеми правдами и неправдами, присваивать себе чужое ради власти!», — всплыли его слова в голове. Слова о мистере Спенсере.
Звучало слишком искренней обидой, чтобы быть просто лепетом сумасшедшего. А может ли быть так… что это Спенсер желает создавать и продавать биооружие? Вот это уже реально похоже на правду. Такую горькую и жестокую правду, чёрт её возьми. Конечно, богатый глава компании, который ради власти на всё пойдёт. Эти богатеи ещё более страшные люди, чем безумные учёные. И это был единственный человек, на чью помощь я всерьёз рассчитывал.
Как же я раньше не догадался! Именно поэтому Вескер и не собирался ему ничего говорить. Ужас, да они тут все повязаны, а мы, ничего не ведая, носимся у них на побегушках! Ещё эти слова Биркина про «неубиваемые организмы». Всё точно сходится. Всё очень плохо.
— Он так и будет молчать, да? — раздался голос Томаса.