— НЕ БОЙСЯ ТОГО, ЧТО СНАРУЖИ, ОПАСНЕЕ ТО, ЧТО ВНУТРИ! — продекламировала она странным высоким голосом и оттолкнула Гарри так, что он плюхнулся задницей на пол.
— Ох, юноша, простите, — уже нормальным голосом сказала третья сестричка, — я… задумалась. Вы не ушиблись? — и совсем не белые у нее глаза. Показалось, что ли?
— Не обращайте на нее внимания, молодой человек, она с похмелья всегда так! — смущенно пробормотала та, что с бородавкой на носу. — Ляпнет что-нибудь и забудет. А нам расхлебывай.
— И вовсе я не с похмелья, — обиделась третья сестричка.
— И вообще, кончай нам тут клиентов распугивать. Хряпни уже наконец сливочного пива и иди спать, — скомандовала та, у которой бородавка была на подбородке. — Еще раз извините, молодой человек. При следующем заказе — семь процентов скидки!
— Э… простите, — кивнул Гарри, довольный, что хотя бы не описялся от страха, — а не подскажете, где здесь магазинчик Кровавого Таннера?
— Вот! — с торжеством в голосе сказала мисс Бородавка-На-Подбородке. — Я же вижу серьезного, я бы даже сказала — солидного и понимающего клиента! А ты пугать. Как выйдешь — поверни направо, сразу за лавкой старого Борджина заходишь во двор и в подвал, понял? Только в саму лавку эту не заходи. Дурное место.
Лавку Борджина, точнее, Борджина и Бэркса, Гарри нашел довольно быстро. И сразу понял, почему даже в Лютном эта лавка считалась нехорошей — хватило одного взгляда на витрину, в которой торчала иссохшая, заляпанная кровью рука с вставленной в нее свечой. Действительно, ну его…
Дворик сразу за ней, однако, оказался довольно чистым, а спуск в подвал — не только чистым, но и хорошо освещенным. Правда, запах… ну да какой еще запах может быть у лавки кожевника? Гарри вспомнил, что в старые времена таких мастеров старались селить подальше от жилья. Воспользовавшись тем, что нижние ступеньки лестницы со двора не просматривались, Гарри снял мантию заранее и постучал.
— Войдите! — раздался рокочущий бас.
Кровавый Таннер оказался здоровенным лысым мужиком, кожа которого казалась так же хорошо продубленной, как и весь его товар.
— Хлипковата, — вместо приветствия кивнул он на сумку Гарри, — сам делал, небось?
— Старшекурсницы помогали, — пожал плечами Гарри, опасностью от этого здоровяка не несло.
— Ага, понятно, — ответил мужик, — чую, что зачаровано неплохо. Защиту Мэри делала?
Гарри кивнул.
— Тогда с ней походи пока, — решил Таннер, — а годика через два, как историю ейную наберешь — заходи, посмотрим, что можно будет сделать.
— Историю? — с любопытством спросил Гарри.
— А то, — ответил мужик, — чем больше у предмета приключений, тем лучше на него чары ложатся, так-то.
— А… у меня вот бинт есть, вполне себе с историей! — обнажил левую руку Гарри. — Может, с ним что-то сделать можно?
— А ну-ка… — заинтересовался здоровяк. Он склонился к предплечью мальчика, посмотрел и простым глазом, и через лупу вроде тех, что бывают у часовщиков, даже понюхал.
— Тэ-экс… Ага. Ого! Серьезно… Значит, подарено соратницами, да с симпатией, использовано в смертельной битве, да не раз… А ты бойкий малый!
Гарри вздохнул.
— В общем… Имеет смысл, — почесал скрипящий затылок Таннер, — хотя и не кожа это. Значицца, палочку прятать, небось, не сильно удобно? Длинновата же? Могу чары расширения наложить, мешаться не будет. Ну и скрытность там, скорость для достать-спрятать… невесомость-неощутимость… да и неотбираемость получиться может… Хорошая история, на много чего хватит. За все про все полста галлеонов, пожалуй. Но неотбираемость все же не гарантирую. И месяц на работу. Деньги вперед.
Гарри тоже почесал затылок. Почти четырнадцать сотен фунтов… Дядю бы точно удар хватил. Но, с другой стороны, при его-то веселой жизни… Да и галлеоны эти в могилу не утащишь.
— Идет, — сказал он, отсчитывая золотые, — а сову к Вам можно будет прислать? Ну, через месяц? Чтобы забрать? Кровью я же и сам смогу капнуть, в школе уже? Мне Мэри говорила как.
— Образованный! — умилился Таннер. — А говорят, молодежь не та, традиций не знает. Присылай, конечно, я тебе сейчас квиток дам!
Гарри смотал бинт, спрятал трофейную палочку в сумку рядом с мизерикордом и положил бинт на стол. Кровавый Таннер смотрел на него с одобрением.
— Может, еще чего надо? — заинтересованно спросил здоровяк, отдавая Гарри клочок пергамента с какой-то загадочной закорючкой.
Магазинчик Гарри покинул с висящим на ремне джинсов зачарованным от кражи и утери кошельком. Правда, кошелек был не то чтобы слишком полным: пришлось расстаться со всеми оставшимися галлеонами, так что помимо нескольких мелких монеток, волшебных и маггловских, в нем лежали только Таннеровский квиток, кредитная карточка, министерское уведомление о снятии предупреждения и та самая полоска пергамента от Эрика.
«Интересно, — подумал он, пробираясь обратно по Лютному и стараясь ни с кем не столкнуться, — отделение для маггловских денег там ведь тоже есть! А изделие-то стандартное, не под заказ…»
Он уже почти добрался до конца грязной и опасной улочки, как вдруг замер. Навстречу ему прямо посреди улицы шли два человека, одного из которых — Драко Малфоя — он знал немного лучше, чем хотелось бы, а второй, судя по внешности, не мог быть никем иным, кроме как Люциусом Малфоем, отцом Драко и бывшим сподвижником Сами-Понимаете-Кого. Ну и, как подозревал Гарри, заговорщиком. Попный мозг Гарри печально вздохнул, заткнул Паникующего-Гарри-Которому-Ужас-Как-Не-Хотелось-Обратно и решительно направил слегка дрожащие ноги вслед за двумя блондинами — высоким и маленьким.
— Но почему мы идем сюда так срочно, отец? — услышал он ноющий голос Драко.
— Это необходимо, сын, — спокойно отвечал Люциус. — К сожалению, некоторые дела важнее, чем разглядывание спортивных метел.
Гарри понял, что своей манерой растягивать слова белобрысый засранец обязан отцу, но если для взрослого такой скучающий тон был естественным, то в исполнении Драко не мог вызвать ничего, кроме недоумения и легкой брезгливости.
Драко обиженно замолчал.
Группа оборванцев — не тех, страшных, а попроще, хотя тоже неприятных и явно небезобидных — при их приближении раздалась в стороны. Видимо, папаша Драко был тут в авторитете.
Разумеется, не с удачей Гарри было рассчитывать на то, что Малфои направляются куда-либо, помимо «Борджина и Бэркса». Малфой-старший дернул за шнурок у входной двери, внутри лавки зазвенел колокольчик, и дверь отворилась. Прежде, чем Гарри успел сообразить, что он делает, его ноги сами понесли его вперед, и он успел протиснуться в закрывающуюся дверь прямо за Драко. Но ни ругать себя, ни переживать сил уже не было. Он отскочил в уголок и замер, благо чары заглушения с подошв кроссовок еще не спали, а аромат Лютного перебил бы любые запахи, включая запах мастерской Кровавого Таннера.
— Ничего не трогай! — резко сказал Люциус сыну, который уже протянул руку к пристально уставившемуся на блондинчика хрустальному глазу, что лежал в витрине рядом с сушеной рукой. Впрочем, тут к чему ни потянись… Жуткие маски на стенах, кости — явно человеческие, пыточные инструменты, свисающие с потолка, пузырьки с зельями самого что ни на есть зловещего вида… Темное место, даже для Лютного.
— Но, папа, ты же обещал мне подарок! — и Гарри чуть не фыркнул, настолько эта бледная породистая моль напомнила ему жирного кузена Дадли, выпрашивающего у дяди и тети очередную ненужную ему вещь.
— Я тебе обещал скоростную метлу.
— И что мне с нее толку? Меня-то в команду не взяли! А этого Поттера мало что взяли, так еще и сам Дамблдор ему метлу купить разрешил, «Нимбус-2000». Не иначе как из-за своего дурацкого шрама, — ныл блондинчик. — И все вокруг него прыгают: «Ах, как замечательно он играет за свой идиотский Гриффиндор! Ах, какой шрам! Ах, какая метла!»
— Я слышал это от тебя много раз, сын, — холодно прервал его мистер Малфой. — Даже, пожалуй, слишком много. Напоминаю тебе: плохо относиться к Гарри Поттеру нельзя. Победитель Темного Лорда — не та фигура, враждовать с которой имеет смысл, по крайней мере…