- Кто их обнаружил?
- Один магл проезжал с друзьями в автомобиле мимо дома, услышал грохот и увидел вспышки молний. Он вызвал магловскую полицию. Конечно, мы стерли им память.
- Ты уверен, что эти двое – единственные участники инцидента?
Блэйкли и Данфорт обменялись недоуменными взглядами.
- Нет никаких признаков того, что там был кто-то еще, - осторожно возразил Данфорт.
- Не было никаких свидетелей? – спросил Моуди, и авроры смущенно замялись.
- Не было, - кивнул Блэйкли. - Но мы проверили палочки и заклинания – всё соответствует внезапно вспыхнувшей ссоре. Один из убитых, Ривз, умер от удушья – его гортань была буквально раздавлена, - другой парень, Крэндалл, умер вскоре после этого от внутреннего кровотечения.
Моуди зло сжал губы. Он наклонился и откинул простыню с ближайшего трупа. «Знаете ли вы, что позволило бы человеку продолжать дуэль в таком состоянии? - спросил он молодых людей, которые слегка побледнели. - Он должен был быть совершенно невменяем, - либо одурманен зельем, либо находиться под проклятием Империус. - Он передал окровавленную простыню Блэйкли: - Подумайте хорошенько.»
Моуди покинул изумленных коллег и медленно заковылял обратно к воротам. Уже пятеро Пожирателей Смерти погибли за последнее время при загадочных обстоятельствах, и Моуди было интересно, как долго Министерство Магии собирается закрывать глаза на тот факт, что это серийные убийства.
Впрочем, это не было очевидно. Преступник был очень умен и осторожен, он не оставлял прямых улик. Однако косвенных было достаточно, и Моуди был уверен, что маньяка не так уж трудно будет поймать. Беда была в том, что никто не хотел возиться – напротив, все негласно одобряли того, кто заставляет Пожирателей отведать блюдо, которым они потчевали других.
Моуди понимал это; он не был наивным. Но он также знал, что закон либо охраняет права каждого, либо не существует. Даже убийца имел право не быть убитым.
Он дошел до ворот и оглянулся на дом, и на его лице отразилась угрюмая решимость. Если никто не хочет этим заниматься, он поймает убийцу сам.
*****
- Гарри Поттер съест еще немного клубники со сливками? - c надеждой спросил Добби.
- Добби, если я съем еще одну ложку, мне станет плохо, - сказал Гарри. - Это было восхитительно, - добавил он поспешно, так как уши домовика печально поникли. – Поистине, ты превзошел самого себя.
Это была правда: шведский стол был заставлен таким количеством блюд, что Гарри до конца жизни столько не съел бы. Даже Рону едва удалось пробить брешь в этом гастрономическом великолепии. Добби расплылся в счастливой улыбке, Гарри отодвинул тарелку и удовлетворенно вздохнул. Ремус откашлялся, прочищая горло, и протянул ему небольшой пакет со словами: «С днем рождения, Гарри!»
- Ремус, ты сегодня едешь со мной в Лондон. Этого более чем достаточно, - сказал Гарри с благодарной улыбкой.
- Это полезная вещица, думаю, она тебе пригодится.
Гарри разорвал упаковку, и небольшой, гладкий камень с темным металлическим блеском скользнул в его ладонь. Он поднял его повыше, наблюдая за игрой света на его поверхности.
- Как красиво! Что это?
- Это карманный детектор проклятий. Он вибрирует, когда проклятый объект находится поблизости.
- У папы тоже есть такой, - сказал Рон, дожевывая картофелину. - Он говорит, что это может пригодиться при расследовании злоупотреблений магловскими изобретениями.
- Все авроры используют детекторы проклятий, - сказал Ремус. - Так как ты планируешь быть аврором, Гарри, я подумал, что он тебя порадует.
- Спасибо, Ремус, - Гарри любовался камнем, радуясь, что теперь у него есть вещь из арсенала настоящих мракоборцев. Перед завтраком Джинни подарила ему пухлый том «Истории мракоборцев». Книга была почти в тысячу страниц, но Гарри горел нетерпением прочесть её и был втайне рад, что именно Джинни оказалась достаточно проницательной, чтобы сделать ему такой подарок.
Он, конечно, никому в этом не признался, но подарок Джинни понравился ему больше, нежели подарок Гермионы – великолепный красочный альбом с колдографиями румынских драконов, парящих в небесах и цепляющихся за скалы. И даже больше, чем зуб дракона на цепочке, который подарил ему Рон.
Гарри сунул детектор в карман, и в ту же минуту в окно влетела Хедвиг. Она несла громоздкий пакет, который и уронила на кухонный стол перед Гарри. Затем сова перелетела на спинку кресла и нежно клюнула его в ухо.
- Привет, девочка моя, - Гарри ласково погладил сову и протянул ей кусочек кровяной колбасы, затем развернул пакет.
- Что это? – спросила Гермиона.
- Это от тети и дяди, - удивленно пробормотал Гарри, читая надпись на упаковке. – Странно. До сих пор они не посылали мне ничего лучше зубочисток и грязных носков.
- Может, это и есть грязные носки, - предположил Рон.
- Я не удивлюсь, если так, - ответил Гарри.
- Ну что ж, давай откроем, - предложила Джинни. – По крайней мере, посмеемся.
- Да, ты права, - Гарри развернул упаковочную бумагу и извлек наружу потрепанную картонную коробку.
«Мы обещали хранить это до тех пор, пока ты оставался с нами. Теперь, когда тебе, к счастью, уже семнадцать, мы отдаем это тебе. Мы не рискнули просто выбросить эти вещи, так как подумали, что это может быть небезопасно.
Вернон и Петуния Дурсли.
PS. Никогда больше не пытайся с нами связаться. Мы сказали Мардж и соседям, что ты умер.»
Гарри уставился на записку, чувствуя, что его лицо заливает краска стыда. Не то чтобы он ожидал большего от тети и дяди, но все равно было неприятно и стыдно, что родственники с такой радостью и так поспешно отреклись от него. Однако вскоре обиду сменило любопытство. Почему кто-то просил их сохранить содержимое коробки до совершеннолетия Гарри, и какие «небезопасные» вещи могли в ней находиться? Дурсли считали небезопасным все волшебное. Гарри, немного волнуясь, открыл коробку, но его ожидало разочарование.
Там не было грязных носков, но не было и ничего волшебного. Всего лишь связки писем, несколько безделушек и обычных магловских фотографий. На одной из них мужчина и женщина держали на руках двух девочек, старшей из которых, блондинке, на вид было лет пять, а младшей, с рыжими кудряшками, - не больше двух. На другом снимке те же девочки, одетые в школьную форму, стояли возле небогатого дома. Третья фотография, как и первая, изображала всю семью, но родители были заметно старше, и белокурая девочка выглядела лет на четырнадцать.
Внезапно Гарри узнал ее. Это была его тетя Петуния. Тонкие поджатые губы, брезгливое выражение лица – да, это она! Но, значит, тогда другая девочка – его мама! Лили. Гарри жадно вглядывался в девчушку с рыжими кудряшками и сияющим лицом. Она выглядела настолько же счастливой и жизнерадостной, насколько недовольной казалась её сестра.
А это его бабушка и дедушка. Они стояли на вокзале, на фоне поезда и надписи «Платформа 10». Сердце Гарри заколотилось, когда он понял, где был сделан этот снимок. На вокзале Кингс-Кросс. Гарри поставил бы тысячу галеонов, что за барьером был вход на платформу 9 3/4.
Гарри взглянул на друзей, которые наблюдали за ним с любопытством. «Это вещи моей мамы. Видимо, их отправили тете после того… после того, как мама умерла.» Гарри протянул фотографии Ремусу.
- Боже мой, - прошептал Ремус. – Я уже почти не помню твою мать в этом возрасте…
- Все в порядке. Наши люди находятся в резерве на случай неприятностей, - сухо объявил Моуди, входя в комнату с недовольным видом. - Люпин, вы готовы?
- Да, сейчас. - Ремус передал фотографии Гарри, который убрал их в коробку, все торопливо доели завтрак и гурьбой направились в прихожую.
Гарри улыбнулся и критически оглядел группу. Предстояла необычная экскурсия, поскольку они планировали провести большую часть дня в магловском Лондоне, так что все оделись в магловскую одежду. Тонкс выбрала потертые джинсы и ярко-оранжевый свитер, Ремус также был одет в темные джинсы, рубашку с длинными рукавами и темно-синий джемпер. Гарри был уверен, что эти двое не привлекут внимания.