Драконий жрец, недовольно качнув головой, допил чай, не прикасаясь к морровиндским сладостям, и поднялся из-за стола.
- Поторопись, Довакиин. Крылья мотыльков трепещут всё быстрей, пуская рябь по всему Мундусу. Собери свои вещи; когда ты будешь готов, я открою портал к Валоку, а оттуда – куда ты скажешь.
В походный мешок Силгвир благоразумно положил побольше снеди, хоть и надеялся, что путь в этот раз будет пролегать по жилым поселениям. Без сожаления присовокупив к сухарям и батату сохраняемый до этого кошель с чистейшим серебром, Силгвир затянул горловину мешка и забросил его за спину.
Сквозь холщовую ткань почти осязаемо жглась стальным льдом маска Морокеи.
Рагот ждал его снаружи, у подножия башни. Почуяв остужающий соленый ветер с побережья, Силгвир с наслаждением потянулся, встречая его всем телом. Всё-таки даже дышащие башни Тельванни были совсем не такими, как валенвудские дома-деревья, где всегда пахло лесной свежестью и влажной древесной корой, а вместо магических огоньков ночью сияли живые светляки.
- Я слышу Валока в порту, - сказал Рагот. Его кожаная броня была тщательно вычищена и смазана, и ножны с атморским клинком висели на поясе, ожидая боя. – Ты готов, Довакиин? Я не буду открывать тебе порталы туда-сюда, если ты что-то забудешь.
- Я готов, - подтвердил Силгвир. Вопреки его ожиданиям, затягивающая всё вокруг дыра в пространстве открылась не под его ногами, а цивилизованно, в нескольких футах от него. Силгвир, зажмурившись от яркого сверкания, осторожно ступил в круговорот сливающихся в белый цветов – чтобы, открыв глаза, увидеть вокруг Воронью Скалу.
- Здесь придётся его поискать, - проворчал Рагот за его спиной. – Я посоветовал ему найти себе доспех понезаметней. Надо заглянуть к кузнецу.
Кузница оказалась закрыта, и Силгвир разумно предложил заглянуть вместо этого в «Пьяный нетч». Рагот буркнул что-то про то, что если Валок в тоске упился эльфийским самогоном, он собственноручно швырнет его в Море Призраков трезветь, но трактир явно был интересен и ему самому. Силгвир деликатно оставил это замечание без ответа, хотя справедливо полагал, что истинного норда в первую очередь надо искать там, где есть выпивка.
В тёмных углах трактира едва можно было разглядеть посетителей, и обыкновенное сонное жужжание разговоров немного успокоило Силгвира. Не тратя времени зря, он подошёл к Гелдису, скучающему за стойкой.
- А, Силгвир, - обрадовался данмер и потянулся за кружкой. – Вина?
- Мёда, - хмуро сказал Рагот за его спиной, прежде чем Силгвир успел ответить. – Какой дурак выстроил городской трактир под землей?
- У нас все так строят, - ничуть не удивился вопросу Гелдис, сноровисто наливая две кружки пепложгучего мёда. Силгвир из вежливости сделал несколько глотков, прежде чем отставить мёд в сторону.
- Ты не видел здесь светловолосого норда? Он ещё говорит так… странно.
- Как будто мало на свете светловолосых нордов, неспособных связать трёх слов, - хохотнул Гелдис. – Но если ты говоришь о том высоченном варваре, который пришёл сюда, потребовал бутыль лучшего моего мёда, взял её и ушёл, не заплатив ни гроша – будь добр, когда найдешь его, напомни ему, что, пока этот ворюга не вернет мне тридцать дрейков, я больше не налью ему ни ка…
Гелдис сдавленно закашлялся и беззвучно захрипел. Пальцы его бессильно вцепились в край стойки, царапая крепкое дерево.
- Ты оскорбил Валока, драконьего жреца и правителя Солстхейма, - бесстрастно произнес Рагот. – Ты, ничтожный червь из рода эльфийских потаскух, чей язык годится только на то, чтобы счищать грязь с сапог повелителей.
Гелдис попытался что-то сказать, но голос не повиновался ему. Под пепельной кожей отчетливо проступали багровые линии – не то крови, не то магии.
Силгвир отчаянно вцепился в Рагота.
- Отпусти его, - зашипел босмер, - слышишь, отпусти его, он не знал!
- За подобное преступление следует кара, - очень спокойно ответил Рагот. – Таков закон. Такова правда.
- Отпусти его, я приказываю тебе! Ты клялся мне в верности!
Драконий жрец посмотрел ему в глаза.
Безмолвное противостояние длилось меньше секунды, меньше удара сердца, и Силгвир ясно ощутил, что смотрит на свою смерть. Что то древнее и непостижимое для него, живущее за выцветшей радужкой глаз атморского правителя, всего лишь на одно мгновение показало себя – ему, и Силгвир всё равно что оказался один против снежной лавины, катящейся с Глотки Мира. Против чёрной волны крови, пожирающей самые громадные корабли.
Ещё мгновение – и она погребет его под собой.
- Кара – но пока не смерть, - сказал Рагот.
И отвёл взгляд.
Гелдис судорожно вдохнул, бессильно упав грудью на стойку. Алое сияние под его кожей, уже готовое вырваться наружу, медленно начало угасать.
- Сейчас я дарую тебе жизнь, ибо невежество этой эпохи способно стереть даже имя истинного правителя Солстхейма из памяти его жителей. В следующий раз я не буду столь милосерден, - безучастно произнес драконий жрец, обращаясь к трактирщику. Гелдис дернулся, мелко закивал.
- Я… прошу прощения…
- Мне не нужны твои извинения, раб, меня тошнит от них, - брезгливо бросил Рагот, отворачиваясь.
- Эй, маг, - тихо окликнул Рагота кто-то из полумрака глубины трактира. – Хорошо ли сидит на тебе броня?
Рагот подошёл ближе к говорившему и склонил голову, приветствуя его.
- Я доволен ею, - спокойно ответил жрец. Гловер кивнул.
- Славно. Твой друг – Валок, кажется – заходил ко мне. Я предложил ему лучший свой товар, но ему что-то в нём не понравилось. Я видел, он не так давно зашёл к Советнику Морвейну, может, ты найдешь его там.
- Обошлось без пыток? – поинтересовался Силгвир. Гловер только хмыкнул.
- Я осторожный и вежливый парень. И я видел его меч. Но ты лучше поторопись к Морвейну.
- Видимо, Валок бросил вызов правителю острова, - проговорил Рагот с явным пониманием. – Если на этой земле ещё верны законам чести, скоро Валок вернёт себе своё истинное звание. Впрочем, если даже правитель Солстхейма отклонит его вызов, он навлечет на себя несмываемый позор трусости, и Валок убьёт его всё равно.
- Пожалуй, мы и правда поторопимся, - пробормотал Силгвир. Он скользнул взглядом по всё ещё тяжело дышащему Гелдису, привалившемуся к высокому бочонку на стойке, чтобы удержаться на ногах, но не сказал ни слова. Рагот не удостоил данмера вниманием.
Ллерил Морвейн, немолодой рыжий данмер в роскошном меховом плаще, стоял у дверей своего поместья и был совершенно увлечен беседой. Высокий норд рядом с ним кивал в ответ на его слова.
- …твоё сочувствие вызывает у меня уважение, странник, и благодарность. Пусть моё удивление не оскорбит тебя: многие из твоего народа презирают эльфов и были бы рады нашим несчастьям, но я рад, что старая вражда наконец утихает.
- Все войны заканчиваются, благородный Советник, - спокойно ответил ему норд. – Лишь безумцы да одержимые битвами жаждут длить их веками. Я не считал себя никогда ни тем, ни другим, и я не желаю зла твоим людям, пока они придерживаются мира с моим народом.
- Это слова мудрого мужа, - согласился Ллерил.
- Vahlok, druv tinvakiil voth daar mulnudrog los ful… zodrem? – в голосе подошедшего ближе Рагота прозвучала нотка презрения. – Los daar heyvseziniil?
- Heyvsezini nidreh vos Zey krii ni vosodiik, - ничуть не изменив тона, ответил ему Валок. – Мне пора идти, Советник Морвейн. Пусть мой дар поможет твоим людям.
- Доброй дороги тебе, путешественник, - церемонно прижал руку к груди Морвейн. Он не узнал Довазул, сочтя его одним из старых языков Скайрима. Приветственно кивнув Силгвиру, редоранец скрылся за дверьми поместья.
- Дар? – выражение Рагота сложно было передать словами.
- Ты убил его воинов, - напомнил Валок. – Чтобы воскресить меня. Их смерти случились на моей земле, и косвенно я в них повинен. Но теперь они оплачены, и мой дух спокоен.