Я некоторое время бродил среди статуй, прикидывая, как убедить Херста в том, что Компания согласилась принять его условия. А как мне сообщить руководству Компании о том, что оно недооценило Уильяма Рэндольфа Херста?! Что ж, мне не впервой приносить доктору Зевсу не самые приятные известия…
Наконец я отбросил эти мысли и направился в сторону отведенных нам помещений.
В нашей сверкавшей позолотой гостиной горел свет. Льюис примостился на краешке стула работы XVI века. У него был очень смущенный вид. Стоило мне войти, как он вскочил на ноги и заявил:
- Джозеф, у нас большие неприятности!
- Что такое? - устало пробормотал я, не в силах думать ни о чем, кроме горячего душа и чистой постели.
- Пропал сценарий с автографом Валентино!
Позабыв о горячем душе, я ринулся к телефону, поднял трубку и, дождавшись, когда мне ответит заспанный мужской голос, сказал:
- Джером? Привет, старина! Слушай, нам кое-что от тебя нужно. Принеси-ка мне в комнату сливочное мороженое с фруктовым сиропом. И скажи, чтобы положили побольше сиропа!
- Мне тоже! - пискнул Льюис.
Я пригвоздил его взглядом к полу и крикнул в трубку:
- Два мороженых, Джером! Что?.. Нет! Орехов не надо! Лучше поищи там шоколадный пудинг, или шоколадные пирожные, или хотя бы батончики. Понял? Давай шевелись, не пожалеешь!
- …Вот я и решил взглянуть на него перед сном, но в чемодане его не оказалось, - объяснил Льюис, облизывая ложку.
- Ты проверил все на отпечатки пальцев и термолюминесценцию? - сказал я, отодвигая вазочку из-под мороженого и берясь за тарелку с шоколадным пудингом.
- Конечно! Отпечатков нет. А термолюминесценция очень слабая. Работали явно в перчатках, - ответил Льюис. - Сейчас я могу сказать только одно. За полтора часа до моего прихода у меня в комнате побывал какой-то смертный. Может, кто-нибудь из слуг?
- Не думаю. Херст посылал в мою комнату Джерома, но вряд ли тот решил заодно покопаться у тебя в чемодане. При условии, конечно, что он хочет и дальше здесь работать. Если бы у гостей Херста пропадали вещи, об этом уже давно знал бы весь Голливуд. Сплетни здесь распространяются с быстротой молнии.
- Может, это в первый раз? - с унылым видом пробормотал Льюис.
- Вряд ли. У Джерома на лице написано, что он предан хозяину, как собака, - сказал я, за две секунды приговорив весь шоколадный пудинг.
- Так кто же это сделал? - спросил Льюис, принимаясь за пирожное.
- Тебе виднее. Это ты специалист по психологии смертных. Тебе что, не давали читать романы Агаты Кристи?! - Я отодвинул тарелку из-под пудинга и впился зубами в шоколадный батончик. - Не мне тебя учить. Начинай отсеивать потенциальных подозреваемых. Определи, кто, где и когда мог находиться. Скажу тебе сразу, это сделал не я. Папаша Херст тут тоже ни при чем. Он все время был со мной с того момента, как мы покинули кинозал, и до того момента, как в кабинет влетела Марион, а я смылся.
Я закрыл глаза и стал наслаждаться долгожданным действием теоброма.
- Ну да, - рассеянно сказал озиравшийся по сторонам Льюис. - Значит, это был кто-то из тех, кто смотрел кино вместе со мной.
- Да. Марион сказала, что половина гостей ушла из зала до конца фильма. А ты его досмотрел?
- Конечно! Я очень удивился тому, что кто-то уходит! - с неподдельным возмущением воскликнул Льюис. - Видел бы ты Бинга Кросби!
- У тебя весь подбородок в шоколаде… Итак, ты досмотрел фильм до конца… - Я отдавал себе отчет в том, что с трудом шевелю мозгами, но решил во что бы то ни стало докопаться до истины. - Марион тоже. А кто еще был в зале, когда загорелся свет?
Льюис облизывал нижнюю губу, стараясь заставить работать свой плывущий по волнам теобромной эйфории мозг.
- Я просматриваю виртуальную видеозапись событий, - сообщил мне он. - Вот Кларк Гейбл. Вот сын Херста с подругой.