- Где ж этот путь? Укажи мне его,- сказал удивленный словами нижнего чина поручик.
- Есть, ваше благородие, на земле люди святые и праведные... На них господь животворящий дух святый сходит с небеси,- сказал унтер-офицер.- Он пречистыми их устами возвещает всем спасение, а кто в сомненье приходит, чудесами уверяет.
- Где ж такие люди? - со страстным любопытством спросил Дмитрий Осипыч.
- Много есть таких людей, ваше благородие,- отвечал унтер-офицер.- В Бендерах есть такие, и в нашем полку есть, только все они сокровенны.
- Кто же в нашем полку? - спросил поручик.
- До времени не могу сказать о том, ваше благородие, а ежели решитесь вступить на правый путь, открою вам всю сокровенную тайну ,- сказал унтер-офицер.- Господь утаил ее от сильных и великих и даровал ее разумение людям простым, нечиновным, гонимым, мучимым, опозоренным за имя Христово...
- Можешь ли довести меня до этой "сокровенной тайны"? - спросил Строинский.- Можешь ли поставить меня на верный путь ко спасению?
- Могу, ваше благородие,- отвечал унтер-офицер. - Могу, ежели дух святой откроет на то свою святую волю.
После этого разговора Строинский по целым ночам просиживал с унтер-офицером и мало-помалу проникал в "тайну сокровенную". Месяцев через восемь тот же унтер-офицер ввел его в Бендерах в сионскую горницу. Там все были одеты в белые рубахи, все с зелеными ветвями в руках; были тут мужчины и женщины. С венком из цветов на голове встретил Строинского при входе пророк. Грозно, даже грубо спросил он:
- Зачем пришел? Тайны разведывать? Хищным волком врываться в избранное стадо Христово?
Изумился Дмитрий Осипыч, узнав в пророке капитана ихнего полка Бориса Петровича Созоновича (Созонович - штабс-капитан 34-го егерского полка, в 1821 году был сослан за ересь в Соловки, где, кажется, и умер. Во время ссылки ему было всего 22 года.), молодого сослуживца, скоро нахватавшего чинов благодаря связям. Больше всех насмехался он над постом и молитвами Строинского, больше всех задорил его, желая вывести из терпенья. Наученный унтер-офицером, Строинский с твердостью отвечал Созоновичу:- Душу желаю спасти, а не тайну врагам предать, как Иуда... И сердцем и душой желаю вечного спасенья. Жажду, ищу.
- На то есть архиереи, на то есть попы и монахи, а я человек неученый,возразил Созонович.
Но Строинский настаивал, чтоб допустили его на собранье, а потом и "привели" бы, ежели будет то угодно духу святому.
- Без надежной поруки того дела открыть тебе нельзя,- сказал Созонович.Нельзя и в соборе праведных оставаться. Оставьте нас, Дмитрий Осипыч. Одно могу позволить вам - посмотрите, чем занимаемся мы, слушайте, что читаем... Кого ж, однако, ставите порукой, что никому не скажете о нашей тайне, хотя бы до смертной казни дошло?.. Наученный унтер-офицером, Строинский отвечал:
- Христа спасителя ставлю порукой.
- Хорошо,-- сказал на то Созонович.- Но в нашем обществе должно ведь навсегда удалиться от вина, от женщин, от срамословия и всякого разврата. Можешь ли снести это?.. Если не можешь, тайна тебе не откроется.
На все согласился Дмитрий Осипыч и с клятвою дал обещание. Его допустили на беседу. Читали на ней "Печерский патерик", сказания о жизни святых, об их молитвенных подвигах, о смирении, самоотвержении и полной покорности воле божией... И сам Созонович и другие объясняли читанное, и Строинскому понравилась тайная беседа хлыстов. Чаще и чаще стал он бывать на их собраньях, узнал, что такое раденье, и сам стал в скором времени скакать и кружиться во "святом кругу". С каждым днем больше и больше увлекался он новою верою... Но вдруг о секте узнали, началось дело, участников разослали по монастырям, до Строинского не добрались. Тяжко ему было оставаться в полку после удаления собратьев по вере...