И любое оборудование — компьютеры, двигатели и так далее — можно было закупить из того, что имеется. Сегодня построить такой кораблик в тысячу раз легче, чем в 60-х.
Что ж, это может случиться — кто знает?
— Действительно, у тебя будет больше шансов, чем у нас с Риком, — признала Тесса. — Нам ведь еще надо будет... ох!..
Сквозь панель управления полетом воссиял лунный диск. Через секунду он исчез — так же быстро, как появился, но... Корабль снова проделал этот скверный фокус.
— Твои штуки! — объявила Тесса, обличаюше указывая на Рика. — Ты опять подумал, что полеты возобновятся?
У него заколотилось сердце и проступил холодный пот. Он пробормотал:
— Да ничего такого...
— Ставлю любые деньги, что ты вновь предался мечтам!
— Да, но...
— Никаких «но». Каждый раз, как ты воображаешь, что с помощью нашей эскапады мы возродим космическую программу, корабль исчезает. А когда ты падаешь духом, он возникает снова. Согласись с этим, в конце концов'
Рик, висящий в узкой переходной горловине, вдруг ошутил приступ клаустрофобии.
— Не согласен! Здесь может действовать миллион совершенно других факторов! Мой оптимизм или пессимизм не способен командовать кораблем!
— Я думаю иначе.
Несколько секунд они смотрели друг на друга в упор, и тут по радио донесся голос Григория:
— Теория Тессы может оказаться верной. Наши исследования показывают: призраки зачастую бывают связаны с эмоциональным состоянием «подопытного».
— Исследования чего? — спросил Рик. — Вы же не в состоянии притащить призрак в лабораторию. Григорий рассмеялся.
— Конечно, нет, но иногда удается притащить лабораторию к призраку. Вы забыли, что у нас еще со времен холодной войны изучают паранормальные явления. Может, мы и не знаем все досконально, но кое-что нам известно.
Рик и Тесса удивленно посмотрели друг на друга. Русские действительно получили результаты? Немыслимо.
— Не верю! — заявил Рик.
Томичи, довольно давно молчавший, внезапно заговорил:
— Не одни русские занимаются этой тематикой. Подобное возможно. Как, японцы тоже? Рик посмотрел на Йошико, но та лишь пожала плечами и заметила:
— Я астроном, а не парапсихолог.
— Это уж точно, — пробормотал Рик, мысленно спрашивая ее: почему ты не вспомнила об этом, когда вы с Тессой устроили свой безумный мозговой штурм на сей счет? Но, очевидно, кое-кто в России — а возможно, и в Японии — воображает, что понимает происходящее. — Калининград! Что советуете делать?
— Думать о реальной опасности, — сказал Григорий. — Если Тесса права, тебе следует время от времени напоминать себе, что твоя смерть заодно покончит со всеми шансами на возрождение пилотируемых полетов.
— Но именно я заставил ее выключить камеру! — воскликнул Рик.
— И я знаю, что мы в опасности!
— А должен не знать, а чувствовать, — сказала Тесса. — Для призрака важно только это. Ты должен постоянно напоминать себе: у нас здесь не пикник.
— Это будет нетрудно, — пообещал он Тессе.
Однако это оказалось труднее, чем он полагал. За следующие двое суток, их корабль, летящий к Луне, исчезал дважды — один раз стал почти совсем прозрачным, пока Рик не сумел его восстановить. «Может, действительно виноват я», — подумал он после второго случая.
Это произошло во сне. Когда Йошико встряхнула его, пришлось признать, что ему грезилась будущая колония на Луне.
Йошико и Тесса. словно сговорившись, глядели на него так, будто оказались в заложниках при ограблении банка. Их осуждающие взгляды и внезапное пробуждение совершенно вывели его из равновесия. Едва протерев глаза, он объявил:
— Черт побери, ладно: может, и я управляю этой штукой. А если вы правы насчет этого, то, может, ваше предложение насчет экспериментов тоже стоит обдумать?
— Ты о чем? — нервно спросила Тесса.