Почему ты уезжаешь из города?
Он рассмеялся, хотя и не слишком весело.
- Вы сказали, вы читали все мои книги. Значит, и "Они Восстанут" тоже?
- Перелистал. Типичный вздор о конце света. Я так понял, ты слишком много общался не с теми духами. Они страсть как любят продавать людям Армагеддон. Большинство такие же мошенники, как и ты.
Он не обратил на мои слова никакого внимания.
- Значит, вам известна и моя теория насчет барьера между нашим миром и Небывальщиной. И о том, что он медленно, но неуклонно разрушается.
- И тебе кажется, что он начал рушиться окончательно? Морти, эта стена существует с начала времен. Не думаю, чтобы она рухнула именно сейчас.
- Стена, - он презрительно хмыкнул. - Скорее, тонкая пленка. Кисельный берег. Она изгибается, и размывается, - он поежился и вытер вспотевшие ладони о штаны.
- И сейчас она рушится?
- Да вы посмотрите вокруг себя! - он почти кричал. - Боже мой, чародей. За последние две недели граница вихляется как бедра у шлюхи на панели. Какого черта, вы думаете, все эти духи так всполошились?
Я сделал вид, что крик его меня совсем не смущает.
- Так ты утверждаешь, что эта нестабильность дает духам возможность легче проникать в наш мир?
- А еще делает духов, возникающих при смерти людей, сильнее и крепче, добавил он. - Вы думаете, те, с которыми вы имели дело в последние дни, самые крутые? Подождите, пока какую-нибудь студентку-отличницу не пришьют случайно в гангстерской разборке. Или пока добродетельный семьянин не испустит дыхание от СПИДа, которым его заразят по халатности при переливании крови.
- Призраки крупнее и опаснее, - медленно произнес я. - Суперпризраки. Вот, значит, что ты имеешь в виду.
Он хрипло рассмеялся.
- На подходе новое поколение вирусов. Жизнь вообще превратится в ад. Боюсь, у вас теперь будет больше проблем с нападениями демонов, чем с уличными бандами.
Я покачал головой.
- Ладно, - вздохнул я. - Допустим, я покупаю эту твою доктрину насчет того, что барьер не бетонный, а жидкий. Допустим, в нем существуют завихрения, облегчающие пересечение барьера в обе стороны. Может что-то искусственно вызывать эти возмущения?
- Откуда мне, черт подери, знать? - огрызнулся он. - Вам не понять, каково это, Дрезден - говорить с существами, которые жили в прошлом, которые живут сейчас и будут жить в будущем. Приглашать их к себе на закуски, чтобы они рассказали вам, как укокошили жену во сне...
- Я хочу сказать, вам кажется, что все под контролем, но в конце концов все идет прахом. Мошенничать проще и спокойнее, Дрезден. Тут ты сам все решаешь. Людям ведь по барабану, действительно ли дядюшка Джеффри простил их за то, что они не явились к нему на день рождения. Им просто хочется услышать, что окружающий их мир - такое место, где дядюшка Джеффри обязательно их простит, - он замолчал и окинул взглядом полку с фальшивыми фолиантами и фальшивым черепом. - Вот это я им и продаю. Утешение. Это вроде телевидения: все хотят знать, что все будет хорошо, и просто счастливы платить за это.
На улице посигналила машина. Морти свирепо покосился на меня.
- Ну что, ко мне больше ничего?
Я кивнул.
Он вскочил на ноги, и щеки его чуть порозовели - правда, пятнами.
- Видит Бог, мне нужно выпить. Уезжайте из города, Дрезден. Нынче ночью наведывалось что-то такое, чего я никогда еще не встречал.
Я вспомнил покореженные машины и остатки роз.
- Тебе известно, что это было?
- Большое, - сказал Морти. - И злобное как... как... Оно жаждет крови, Дрезден. И сомневаюсь, чтобы вам или кому-либо еще удалось остановить его.
- Но это призрак?
Он улыбнулся мне волчьей ухмылкой. На его круглом, с широко посаженными глазами лице она казалась особенно зловещей.
- Это Кошмар, - он повернулся и пошел к двери.