Он думал о другом, что-то весь день не давало ему покоя и он не мог понять что именно.
- В боевом! - воскликнул Ламорак. - Так то - в боевом. Всю зиму мы гонялись за саксами да за армией графа Асогрина. Помнишь, в ущелье, вообще на снегу спали и три дня почти ничего не ели? Я хоть слово сказал? Война она и есть война... А здесь? То гуляешь десять дней в каком-либо замке, то неизвестно куда едешь. Меня от дороги уже просто тошнит. Тем более с утра ни замка, ни замшелой деревеньки не видели на пути - вообще ни одной живой души. Кроме драконов. Сэр Таулас говорит, что был здесь когда-то. Давно, еще до того, как стал отшельником у озера Трех Дев. Так вот, он говорит, что места здесь глухие. Где-то там впереди, у дороги, днем или двумя пути отсюда, как он утверждает, раньше стояла - да и сейчас наверное стоит, часовня. От нее вела единственная дорога в родилище драконов, где живет драконий царь, у которого три головы, причем одна человечья - в центре, левая - как у змеи, а правая - львиная.
- Так эту легенду мы еще в замке много раз слышали, усмехнулся Радхаур.
- Но мы не думали, что окажемся поблизости.
- Ты боишься, Ламорак? - удивился граф.
- Нет, Уррий, - серьезно ответил король Сегонтиумский, назвав товарища детства мальчишеским именем в знак откровения и доверительности. - Не боюсь. Хочу определенности. Едем к драконьему царю - я готов. Но я хочу знать об этом. Едем в гостю к какому-либо рыцарю - я хочу, чтобы он нас ждал, либо был извещен о нашем прибытии. Эмрису захотелось посмотреть жизнь, он представляется простым рыцарем... Да много ли он увидел? Все ведь понимают, что простые рыцари с тремя каретами и отрядом в пятьдесят копий не ездят. Хоть бы путь узнал - куда лучше ехать. Ищет невесту - так поинтересуйся, где они есть... Хотя, они везде есть. Какая разница, кто тебе детей рожать будет? Вот, хотя бы в Шлефордорфском королевстве очень милая принцесса. Зачем куда-то еще ехать?
- Ты по дому соскучился? - вдруг спросил Радхаур.
- Честно говоря - да, - рассмеялся Ламорак. - Там то же самое - но свое. Что я этих лесов не видел, что ли? У нас такие же. Если бы мы в те страны, о которых Гуул рассказывает, направлялись, то можно и потерпеть, отбивая зад о седло. Или, если точно знать, что где-то поблизости страна драконов и мы едем туда.
- Ты сам себе противоречишь, - усмехнулся друг.
- Ничуть. Мне надоело трястись в седле вот уже который день.
- Иди в карету и отсыпайся, кто тебе мешает?
- Ага, в одной сидит этот толстяк, который скоро в нужник засахаренными орешками ходить будет, в другой - служанки твоей Марьян. Нет уж, увольте. Женщина хороша лишь ночью, терпеть их болтовню и выкрутасы днем я не желаю. Да, - Ламорак вдруг вновь стал серьезен, - давно хотел поговорить с тобой по душам, Уррий, да все случая не выдавалось.
- Я слушаю, Ламорак, говори, - улыбнулся другу граф.
Юный король Сегонтиумский молчал, смотрел вдаль старой разбитой дороги. Снял с пояса флягу, выдернул пробку, понюхал содержимое и поморщился.
- Здесь все не так как дома, - проворчал он. - Вино кислое, эль светлый...
Радхаур не торопил, хотя даже не догадывался о чем пойдет речь.
Ламорак отхлебнул из фляги и протянул ее другу.
- Уррий, ты любишь Марьян? - спросил он.
Радхаур придержал коня.
- Зачем ты это спросил?
- Я не задавал тебе раньше таких вопросов, - стараясь не смотреть на друга, произнес Ламорак, - да и сейчас не очень-то хочется. Но ведь я все вижу, мы друзья с детства... Ты любишь Марьян или нет, ответь. Или закончим разговор.
- Я не знаю, - вздохнул Радхаур. - Наверное, я все-таки умер для любви... Я порой думаю, что никогда и не знал, что это такое. А сейчас не знаю: нужна ли она мне? Как я любил Лореллу! Мне казалось, что любил. После того, как барон Ансеис сказал мне, что пред настоящей любовью бессильно любое заклятие... Я не знаю, что и думать.