— Я в неё не влюбился! И слава богу!
— Что тебя тогда не устраивает, Логан?
Я сделал глубокий вдох и осуждающе покачал головой.
— Если для тебя это ничего не значит, — тихо начал я, — может, ты успел перевстречаться со всеми моими бывшими?
— Что за чушь? Конечно, нет! Я, может, иногда и вёл себя как бабник, но я никогда не забывал про правило бывших девушек!
— Бывших девушек? Ладно. Может, ты встречался с ними до меня, м?
— Да закрой ты рот!
— Заткнитесь вы оба! — вмешался Карлос. — Я же говорил, что нам не обязательно знать секреты друг друга, это может разрушить нашу дружбу!
— Ещё чего, — хмыкнул я. — Дружбу это не разрушит, поверь мне. Пусть лучше выкладывает всё, что у него там осталось.
— Всё? — переспросил Маслоу, и в его голосе прозвучал вызов. — Ты хочешь, чтобы я рассказал всё? Ладно, хочешь — получишь. Эмили.
— Что — Эмили? — не понял я.
— Эмили. Я тоже встречался с ней.
— Моя медсестра? — ударив обеими ладонями по столу, гневно спросил я.
— Ага, твоя? Что же ты запел по-другому, Логан? Когда я толкал тебя к ней навстречу, ты сопротивлялся всеми силами! А сейчас вдруг она стала твоей!
— Это… это… — не находил слов я.
— Что? — спросил Джеймс, разведя руки в стороны. — Предательство? Ложь? Нарушение правил? А вот ни черта! Ты с ней не встречался, а потому никаких правил я не нарушил! И предательством это я тоже не назову, потому что к Эмили ты ничего не чувствовал.
Я молча смотрел на друга и понимал, что он был прав. У меня и вправду не было оснований для того, чтобы обвинить Джеймса в предательстве или нарушении нашего кодекса.
— И долго вы встречались? — остыв, спросил я и равнодушно пожал плечами.
— Почти месяц.
— Почти месяц? То есть в то время, пока Эмили меня лечила, она встречалась с тобой?
— Выходит, что так.
«И тоже мне ничего не сказала!» — с непонятным возмущением подумал я.
— Ты долго продержался рядом с ней, — заметил я. — А из-за чего разбежались?
— Да не знаю, как-то само собой получилось.
— Само собой получилось? Или всё-таки ты её бросил?
— Я её бросил, — с пьяной усмешкой сказал Джеймс. — Логан, ты ведь не будешь злиться на меня? Тебе она не нравилась, а мне приглянулась с первого взгляда. Надеюсь, между нами не останется какого-нибудь недопонимания?
— Надейся. Мы уже квиты.
Мы с Маслоу ударились кулаками в знак примирения, и пустая бутылка из-под коньяка вновь с шумом завертелась на столе. Мы с парнями с интересом наблюдали за ней.
Когда её горлышко показало на Кендалла, я, Карлос и Джеймс засмеялись. Шмидт, улыбаясь, закрыл лицо руками.
— Надеюсь, у тебя в запасе есть какой-нибудь интересный секретик, Кендалл.
Я смотрел на него, с интересом затаив дыхание. Меня уже давно мучил вопрос, что же у него случилось и по какой причине он солгал мне во время нашей ночной встречи в моём доме.
Но Кендалл молчал, опустив голову и оперевшись локтями на стол.
— Чувак, — шёпотом позвал его Джеймс, несильно толкнув в бок. — Ты всё ещё с нами?
Шмидт поднял голову. Его глаза были закрыты.
— Да, — забормотал он, — просто я… просто мне не очень приятно об этом рассказывать.
— Я о своём вообще мог и не рассказывать, — сказал Маслоу, — чтобы не злить Логана. Но ничего ведь страшного не произошло!
— Мне не страшно, Джеймс! Мне просто… неприятно…
Немец снова опустил голову и вздохнул. Его дыхание дрожало.
— Мужик… — с сочувствием протянул Карлос и положил руку на плечо Кендалла. — Что с тобой?
Мы услышали всхлипы, и все трое испуганно переглянулись.
— Ты чего, Кендалл? — спросил я и потряс его за плечо. — Ты плачешь? Да что случилось, чёрт возьми?
— Я ужасный парень, — сказал он сквозь слёзы и посмотрел на меня. — У меня такое ощущение, что я даже не способен никого полюбить. Боже! Я всю жизнь гонюсь за идеалом, хотя сам далеко не подарок.
Мы молча смотрели на него, всё ещё не понимая, что происходит.
Всё же мы единогласно и безмолвно решили не давить на Шмидта, ни о чём его не спрашивать, а подождать, пока он немного успокоится и сам обо всём расскажет.
— Кайли, — продолжал он, уставившись в пустоту, — бедная, бедная Кайли! Мне кажется, никому на свете я не причинял столько боли, сколько причинил ей!
Он сделал большой глоток коньяка и прерывисто вздохнул.
— Столько времени я убеждал себя и её, что между нами что-то есть. Но это всё было обманом. Одним большим и сплошным обманом!
— Не понимаю, — нахмурился Джеймс. — Вы друг друга не любите?
— Насчёт неё не уверен, но я… я ничего к ней не чувствую и не знаю, были ли чувства на самом деле, понимаете?
— И как давно ты это понял?
— Не помню точно… может, месяц назад…
— Месяц? — удивлённо переспросил Карлос. — И ты столько времени молчал об этом?
— Я ждал возникновения чувств! Я пытался поговорить с Кайли, но не смог! Не смог, смотря в её влюблённые глаза, сказать, что не люблю её! Я всю жизнь провёл в поисках своего идеала, я действительно гонюсь за ним, как бешеный пёс за костью! И первое время наши отношения с Кайли казались мне идеальными… я даже думал, что нашёл свой идеал, понимаете? Это было прекрасно. Но потом всё в одно мгновение изменилось, сам не знаю, почему это произошло. Я решил признаться ей во всём сразу, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Но не смог! Я не смог… а потом…
Кендалл крепко зажмурился и захныкал. Я с сочувствием смотрел на него и чувствовал стыд за то, что обвинял Шмидта во лжи. Видимо, ему действительно непросто было рассказывать об этом, если он даже не смог сдержать слёз…
— Карьера нашего с вами бой-бэнда пошла в гору, — продолжил он, выпив ещё полстакана коньяка, — и я был рад этому. Но «Heffron Drive» не мог остаться без моего внимания, это своё детище я тоже должен был поставить на ноги. Новых песен не было. Вдохновения не было. У меня не было ничего, кроме моей гитары, одиноко стоящей в углу. А наш менеджер, Дорси, требовала от меня новых песен. Это было ужасно! Понимаете? Давление на меня оказывали со всех сторон, я чувствовал, что меня может просто разорвать на части! А потом Дорси… Я пришёл к ней, чтобы обсудить кое-что, касающееся нашей группы, и… эта женщина взяла непонятную власть надо мной. Я сам не понял, как это произошло, как я вообще смог опуститься до такого! Она заперла дверь своего кабинета, медленно подошла ко мне и посмотрела в мои глаза… Чёрт подери, я никогда не забуду этот взгляд! А потом я просто положил её на стол и… О, господи! Я ведь ненавижу Дорси, я терпеть её не могу! Она делала много глупых вещей, которые просто выводили меня из себя, а потом я взял и переспал с ней! Мало того, что она ужасный человек, так ещё я предал Кайли — Кайли, которая в самом деле любит меня! Я просто отвратительный парень, я предатель, я ничтожество! Я просто жалкое ничтожество!
На последних словах он громко разрыдался, и мы с парнями поддержали его дружескими похлопываниями по плечу. Теперь мне стало совсем стыдно, и я просто не знал, что мне нужно сказать, чтобы искупить свою вину перед другом.
Я вспомнил, как сегодня вечером Кендалл болезненно отреагировал на слова Джеймса, когда тот назвал его предателем. Теперь мне стало понятно, что именно вызвало в немецкой душе такие чувства.
— Всё в порядке, Кендалл, — произнёс я таким тоном, словно разговаривал с маленьким ребёнком. — Ты молодец, что рассказал нам. Успокойся.
— Объясните мне, почему я такой идиот? — спросил Шмидт, вытирая слёзы. — Почему я не смог признаться Кайли в своих истинных чувствах? Почему?!
— Возможно, тебе нужно ещё подумать, — предположил Карлос. — Может, ты всё-таки чувствуешь что-то к ней, только эти чувства спрятаны глубоко в твоей душе. Поэтому ты и решил не рубить с плеча, решил оставить вашу любовь в живых.
— Да нет там никакой любви… мне так кажется. Если бы я действительно любил Кайли, я бы не решился на такую крайность, как Дорси.