Дома он заснул как только его голова коснулась подушки, и даже подождать Мэттью из душа не оставалось сил. Ему чудилось, что его волосы треплют и перебирают, он ворочался и в итоге совсем не выспался.
Зато Мэттью с утра был сама бодрость, необычайно холодная бодрость. Он успел приготовить еды дня на три, пока Доминик пытался доспать утренние часы, разбудил его и ушёл. Уже на кухне, пока Доминик мыл посуду, оставшуюся ещё со вчерашнего дня, телефон пиликнул, призывая прочитать сообщение.
Мэттью подпёр голову кулаком и глянул на локскрин.
– Уже почти де…
– Что там? – спросил Доминик, отряхивая руки.
– «Спасибо за вчерашнее, ты супер. Не хочешь повторить?»
С губ Доминика сорвался нервный смешок. Он закусил губу и медленно развернулся, опираясь руками о стол.
– По шкале подозрительности, на сколько потянет?
– На десять из десяти, – сказал Мэттью и поднял взгляд. – В любом случае, мне уже пора.
– Чёрт, – шепнул Доминик, как только остался один на один с телефоном. – Кейси, не могла выразиться попроще?
Он зачем-то рванул следом, слетая с лестницы за считанные секунды.
– Вы заберёте меня с работы?
– Заберу.
– Клёво, – он покачал головой, чувствуя себя дебилом, и засунул руки в задние карманы джинс. – До вечера, – Доминик хотел урвать хоть один поцелуй, но Мэттью схватил кейс и кивнул тоже.
– До вечера.
Резко.
Доминик сел на диван, пытаясь бороться с внезапными нервами. Он кусал костяшки и пытался думать об экзамене. Он в принципе всё помнил, но хотелось быть более уверенным. Он был в одном шаге от Парижа и в двух шагах от взаимопонимания с Мэттью, но ничего, впереди ещё целое лето.
Увлёкшись перечитыванием, Доминик был благодарен экзамену за то, что повторение избавляет его от ненужных переживаний. Угадывать, что чувствует Мэттью, было так же рационально, как предсказывать судьбу по положению звёзд на небе. Доминик вышел на работу раньше, чем необходимо, и читал всю дорогу, прерываясь только на то, чтобы посмотреть в окно. Погода заметно улучшилась, и повода чувствовать себя подавленным не должно было быть и в помине. Но он отчего-то сильнее, чем когда-либо, хотел сейчас быть рядом с Мэттью, не связанным заботами и работой. Доминик утешался его любимой музыкой, но знал, что эффективное избавление от такого настроения заключается исключительно в танцах. На это не было ни времени, ни возможностей.
День тянулся как гребаный питон, и Доминик через каждые пару заказов поглядывал на время. Он был один на вечерней смене, людей в такое время почти не было, и кроме как рассказывать самому себе вопросы к экзамену ничего не оставалось.
Доминик думал много о чём, пока крутил новые синглы снова и снова. Он почти не слышал музыки, мысли заглушали её, голова потихоньку пухла, казалось, вполне реально увеличиваясь в размерах.
На душе полегчало, когда Мэттью вошёл, едва заметно ёжась от вечерней прохлады.
– До закрытия ещё час, – с грустью сообщил Доминик.
– Ничего, я подожду.
Усевшись на высокий стул у самой стойки, Мэттью достал макбук и что-то долго читал. Так было куда лучше, когда он был рядом, пусть и молчал, не давая повода ввязаться в продолжительный разговор.
– Что там интересного? – Доминик перегнулся через стойку, выворачивая голову, чтобы заглянуть в экран.
– Курсовые.
И что тут скажешь.
– Кто такая Кейс? – спросил Мэттью.
– Может, кофе? – Доминик снова открыл на телефоне нужную лекцию. – Бакалавриат. У нас были совместные семинары у мистера МакСтивена в начале года, чёрт знает почему.
– Лучше «Наполеон», – помолчав, он добавил: – А ещё лучше два.
– С вас один фунт двадцать пенсов, сэр.
– Безналичный, пожалуйста.
Спустя два пирожных Мэттью сказал, сдерживая икоту:
– Я скоро располнею.
– Я собираюсь начать бегать. Вы со мной?
– Смешно, – Мэттью улыбнулся. – У вас ничего не было?
– Что? – Доминику пришлось пораскинуть мозгами хорошенько, прежде чем он понял, о чём у него спрашивают. – Конечно же нет. С чего бы?
– Только если вы не начали краситься помадой и пользоваться женскими духами. А так да, с чего бы.
Доминик состроил глазки.
– Я ожидал громких разборок и бурю ревности. Как же так-то.
– Вы уже достаточно растянули мои… лимиты, – Мэттью всё ещё улыбался. Какое чудо. – Я очень устал вчера, не думаю, что…
Последний посетитель попросил ещё кофе с собой, и Мэттью тут же замолчал, уткнувшись в макбук, будто ничего в мире для него больше не существовало.
– Приятного кофепития, – Доминик улыбнулся и поставил стаканчик.
– Доброго вечера, – мужчина ушёл, а Мэттью так и не продолжил.
– Я очень устал вчера, так что? – повторил Доминик.
– Так что моё желание повторить прошломесячный опыт стоя осталось только желанием. Я уезжаю сегодня ночью.
– Клёво, могли бы и утром сказать, – сказал Доминик и вздохнул.
– Я предупреждал.
– Извините. Я не в себе сегодня.
– Хотел бы я помочь.
Доминик понял шутку только на полпути домой и громко рассмеялся.
– Воздержание не только до помады доведёт.
– Мистер Мне-плевать-на-секс, приятно снова с вами увидеться.
– Отстаньте! – Доминик шлёпнул его по колену. – Я не сожалею о своих словах.
– Заметно.
Его просто невозможно переговорить. Доминик закатил глаза и почесал ребро, задрав майку.
– У нас будет полно времени, когда начнётся вступительная компания.
– Хочу помогать вам, если вы будете…
– Я буду. Вы можете получить деньги за временную должность ассистента. Но, – Мэттью прервался, чтобы осторожно зарулить на своё место, – принимать документы совсем невесело, мистер Ховард.
Доминик хотел пошутить про Капраноса, который наверняка тоже будет заниматься этим – две недели фильтрованного веселья, но ринулся за поцелуем сразу же, как только ключ повернулся в замке.
– Тише, вы съедите меня, – сказал Мэттью и сморщил нос.
– У вас очки… – Доминик осторожно снял их и протёр краем майки, а после нацепил себе на нос, позволяя Беллами за это время скинуть обувь. Поправив их указательным пальцем, Доминик дёрнул бровями.
– Вам не идёт.
– Конечно. Я же блондинка.
– Мистер Ховард, – Мэттью склонил голову набок, – можно к вам обратиться? – он скользнул ладонью на ширинку, и Доминик чуть не умер от удовольствия.
– Я слушаю.
– Вы поможете мне с курсовой, мистер Ховард? – Мэттью ронял слова на шею вместе с поцелуями, а от подобной смены ролей в штанах было слишком уж жарко.
– Только если сначала мне поможете вы, – Доминик улыбнулся, а глаза закрылись сами собой, когда Мэттью опустился на колени.
Он даже не пытался спать, а Доминик беспробудно дрых, и только пробормотал что-то на прощанье, когда его легонько растормошили за плечо. Только утром он понял, насколько пусто в кровати, и только хвост кота во рту не давал раскиснуть окончательно.