– Не удивлюсь, если они устраивали ролевушки.
– Доминик, иу.
– Ничего не «иу», – хихикнул он и глянул с обычной дерзкой ноткой во взгляде, – а нам и притворяться не надо.
На самом деле, он был просто удивлён и… возбуждён.
– Простите, у меня просто хорошее настроение.
– И правда эротично, – хмыкнул Беллами. – Стоило загнуть вас над столом и не двигаться, пока вы не скажете мне, что такое импликация?
Доминик хихикнул.
– А потом ещё и правила интонирования. Parfait, – он задержался на горловом «r».
– На экзамен выносится три дисциплины, простор для действий необъятный, – мистер Беллами хмыкнул. – Сколько билетов можно прогнать, пока я не кончу.
– Так не честно, вы долго кончаете, – Доминик игриво сложил руки на груди в упрямом жесте.
Мэттью снова тронулся с места, выезжая на дорогу, и повисла странная тишина. Он понимал головой, что всё это слишком быстро, слишком близко, слишком хорошо, но всё-таки правильно. Он не хотел загадывать на завтра или ещё какой-нибудь день. Только спросил, который час.
– Девять. У нас есть ещё два часа.
Кивнув, Мэттью завернул на парковку, кое-как став около выезда – всё равно кроме его Рено там стояло всего пять автомобилей.
Они ещё долго бродили по торговому залу, шутя и вспоминая о чём-то, а когда Доминик стукнулся коленом об огромный макет коровы на рекламе йогурта, то залез прямо в огромную тележку, приказав себя везти.
Мэттью справлялся с этой задачей, а попадавшиеся на пути девушки, стоявшие на зале, лишь улыбались, завидев их. К тому же, везти было не так уж и тяжело, точно легче, чем допустим нести на руках.
Он поделился такой мыслью с Домиником, и Доминик рассмеялся, откинув голову на руки Мэттью, лёгшие по локоть на ручку, чтобы легче было везти.
– Мы ещё никогда не делали это без опоры.
– Хм, – Мэттью пригнулся ниже, нюхая макушку Доминика. – Вы пахнете мыльными пузырями.
– У Келли шампунь с арбузом. Мой закончился.
В отделе электроники, мимо которого они проезжали, парочка охранников развлекалась, включая с телефона песни на стерео систему.
Когда я с тобой, детка, я схожу с ума. И мне не получить сполна, никак не получить сполна.
– Вот так судьба, – улыбнулся Доминик и попытался подпеть, но Мэттью накрыл его рот рукой. Слабо куснув пару пальцев, Доминик снова получил свободу слова, смеясь, когда Мэттью искал, обо что бы вытереть руку. Такой аккуратист.
Захватив комплект щёток, гель и шампунь с кондиционером (Доминик отказывался от «мужской» версии три-в-одном, аргументируя это тем, что не только женским волосам нужен уход), они подъехали к кассе. Уже у ленты Мэттью прижался пахом к заднице Доминика с полуулыбкой, потому что иначе ему было не дотянуться до тележки. Он прижал бёдрами Доминика к кассе с другой стороны, где приличные люди обычно раскладывали купленное по пакетам. Доминик потянулся за презервативами, но Мэттью остановил его.
– Стесняетесь? – он хмыкнул. Кассирша была не в кондиции, видно, день у неё выдался непростой, поэтому она была совершенно равнодушна к происходящему.
– В аптеке больше и дешевле.
– И тоньше, – хмыкнул Доминик, вжимаясь назад. – Дешевле было бы уже сдать, наконец, анализы.
– Девяноста пятьдесят пять.
– Ого, – хмыкнул себе под нос Доминик и выскользнул из плена бёдер Мэттью и металлического ребра.
Мэттью достал бумажник и понял, что забыл про желе для кота. Но рядом с его домом, на счастье, был небольшой магазинчик с качественным кормом для животных, тут уж повезло так повезло. Хотя Пусиандр был куда более притязателен к еде.
Он расплатился и, раскидывая покупки по пакетам, касался рук Доминика своими ненароком, понимая, как его заводит мысль о том, чтобы кончить в него, а после, раздвинув его ноги пошире, забрать то, что дал.
Доминик наверняка чувствовал на себе тяжёлый взгляд, когда они уставляли пакетами багажник, и на пару секунд плотно прижался к его боку. Мэттью не отказал себе в удовольствии обхватить его за пояс и ощутить, какой Доминик худой – он чувствовал только мускулатуру, кость бедра и лёгкий материал рубашки. Доминик всё ещё был в галстуке.
– Как ваше колено, мистер Ховард?
– Ничего особенного, – сказал он, но ещё слегка прихрамывал. Мэттью усадил его, закрыл за ним дверь и только потом сел сам. Ох как вежливо.
Как назло, включилась музыка для масс, и Мэттью начал медленно сгорать в адских муках высвобожденных желаний, которые принялись разрывать его на части.
– Я отдаюсь греху, – Доминик загадочно улыбался. – Вы могли бы написать целую диссертацию по теме влияния музыки на личность.
– Боль, вернёшь ли её, ещё повторю, боль, памбам, – но напев получился весёлым, будто не нёс в себе такого намёка. Это «памбам» видимо и заставило Доминика улыбнуться во все зубы.
Но чем дальше в ночь, чем ближе к дому, тем больше жгло осознание – мы одни.
Они ещё долго молчали, но говорил кое-кто другой. Когда до дома осталось всего минут десять, а плейлист закончился, погружая их в тишину и слабое рычание мотора, они одновременно сказали:
– Хочу вас, – и через пару секунд, в один голос, – и я.
Доминик с улыбкой включил альбом с самого начала, перелистывая на свою любимую песню.
– Если я смею выбирать любимый альбом, то это он, – сказал Доминик, покачивая ногой.
– Приятно знать, – Мэттью дёрнул краешком губ.
– Дойдём до спальни? – спросил он, когда Мэттью пытался припарковаться в темноте как можно более осторожно. Заглушил мотор.
– У нас есть варианты?
Доминик одним рывком уселся к нему на колени.
– Есть, – и достал из кармана джинс закрытую упаковку.
Помедлив немного, Мэттью понял – настало время отпускать. Уже нечему было сопротивляться. Он так хотел Доминика, он так его хотел.
– Выебу, – шепнул он.
– Вперёд, – ответил Доминик, подставляя шею.
Мэттью был осторожен в предложениях, даже если они звучали как факт. Доминик пока вскрывал зубами упаковку, позволяя Мэттью лапать себя безо всякого стыда.
За то, что всё решил за меня. За то, что не оставил мне выбора. За то, что ловко шантажировал меня.
– На задние сиденья, – сказал он, похвалив себя за предусмотрительность – пакеты они расположили в багажнике, несмотря на лень Доминика.
Доминик остановил его руки, когда он попытался снять с себя пиджак, и Мэттью был уверен – взглядом он мог бы расплавить металл.
«Когда-нибудь я попрошу вас трахнуть меня в костюме»
В этом самом костюме.
Жадно оглаживая дорогую ткань, Доминик звучно дышал, и Мэттью всё никак не мог понять, как у него получается быть таким соблазнительным, таким желанным, таким уверенным предыдущих двух. Они не могли определиться с позой ещё пару минут – Мэттью просто знал по опыту, что на водительском месте трахаться совсем неудобно – но после Доминик возжелал: