Особенно приходилось следить за движением своих мыслей уже в дороге – тот холодный пол кофейни, который потом отплатил ему тяжёлой простудой, и жар тела Доминика – они не должны были мешать. Не время было ментально онанировать за рулём.
Он даже ехал не в какое-то определённое место – к Доминику. На лобовое стекло начали падать капли, и серая наружность домов и небольших островков зелени по пути оттеняла его спокойную радость. Радость для мистера Беллами была столь чуждым чувством, он не мог даже признаться сам себе, что именно играло оттенками желания в его груди.
Как когда-то давно – мистер Беллами был амбициозным. Он хотел столь многого. Он хотел быть лучше, он хотел сдать что-то вот так, а вот это написать образцово, а после получить степень и быть тем, кем он себя чувствовал изначально – методистом. Уважаемым, осведомлённым, мистером Беллами.
В этого мистера Беллами перекочевали не только общественно-рабочие качества, но и надежда, что он может быть только мистером Беллами всегда. Прятаться в своём статусе, как за ширмой, от своих же проблем.
Наверное, настало время решать эти проблемы.
Доминик уже ждал его снаружи с сигаретой между пальцев. Он обнимал себя рукой, ему по всей видимости было не жарко. Мистер Беллами сделал музыку ещё тише, чем было, и только тогда понял, что флэшка, которую забыл Доминик, торчала из магнитолы.
Не спеша докурил, поглядел на небо, сморщил длинный нос и поднял сумку с лавочки, которую недавно поставили рядом со входом в кофейню, но закинул не на плечи, а на заднее сиденье, и сам плюхнулся по левую руку.
– Salut, – он улыбнулся и будто хотел поцеловать, но напрягся, заслышав песню. – Я был без ума, я ждал, когда же ты вытащишь меня, и шёл так долго, – Доминик фальшивил просто мастерски, и мистер Беллами захихикал. Мэттью захихикал. – Я чуточку потерян без тебя, без тебя-а-а.
– Боже, – Мэттью тронулся с места. – Кто же знал, что вы такой певец. Теперь остатки моего достоинства официально ущемлены.
Доминик посмотрел в упор с широкой улыбкой одними лишь губами, оценив сарказм, но Мэттью сделал вид, что не замечает ничего, да и вообще следит за дорогой, как самый прилежный водитель.
– Теперь к нам?
– А потом в Сайнсберри, – кивнув, ответил Беллами.
Вмиг изменившись в лице, Доминик начал жевать губу с особым усердием.
– Что-то не так?
– Келли…
Беллами снова кивнул, только медленнее. Келли, видимо, была не в восторге. Наверное, именно она по большей части и занималась перевоспитанием Доминика, поэтому он был так неспокоен. Мистер Беллами не понимал, в чём проблема, до той самой секунды, когда оказался перед Келли и сам.
– Вы очень хорошо выглядите, – он ещё что-то сказал про беременность, но после и сам почувствовал, как неудобно под её взглядом что-либо вообще делать.
Доминик тут же умчался в дом, а Крис неловко топтался рядом.
– Сходи, помоги Доминику, – спокойным тоном отправила его Келли. Её взгляд был пронзительным, ни больше, ни меньше. Мистеру Беллами хотелось самому себе напеть одноимённую песню из звуков вселенной. Ему казалось, что само его присутствие было неправильным и ненужным. Но больше всего на свете он боялся осуждения.
Не те вопросы и не те ответы.
– Я…
– Мистер Беллами, – Келли умела руководить своими мужчинами. Мистер Беллами на секунду задумался, будет ли он когда-нибудь входить в их число. – Вам предстоит сделать выбор. Вы – взрослый человек, и мои слова могут быть бесполезным, но напоминанием. Подумайте хорошенько.
– Обещаю, я…
– А теперь позвольте мне рассказать, что произошло пятого апреля, – но она не спрашивала разрешения ни в коем разе. – Мистер Ховард потерял сознание прямо вот здесь, – она указала рукой на угол забора, – и едва пришёл в себя к утру. Он сыпал проклятьями, а после раскаивался и клялся, что он не сможет оставить некого, эм, Мэттью, пусть даже он и будет запираться за десятью замками, – она внушительно помолчала, – цитата. И снова. Мы едва отправили его в школу, а мне пришлось остаться на его уроках, чтобы он вздумал что-нибудь вытворить. Он думает только о себе, когда ему плохо.
Как и я. Молчание мистера Беллами было заполнено чувством вины.
– Зачем я всё это рассказываю? – спросила она, будто подводя итоги лекции. – Чувства – не игрушка. Вы оба – идиоты, потому что нельзя спустя почти год знакомства не испытывать друг к другу ни-че-го. Это понятно?
– Да, миссис Уолстенхолм.
Мистер Беллами едва сдержал улыбку, Келли смотрела на его сжатые губы и вдруг сама разразилась смехом. Когда Доминик и Крис спустились, мистер Беллами и Келли смеялись, придерживая друг друга за плечо.
– Вы оба, – Келли нахмурилась, когда Доминик и Беллами разделили между собой сумки и пакеты. Она хотела дать ещё пару наставлений, но после вздохнула и махнула рукой. – Просто попытайтесь оставаться в порядке, пожалуйста.
Крис обнял её за плечи и хмыкнул.
– И заезжайте что ли на ужин.
Доминик и Мэттью переглянулись. Всё это было так странно. Оба были не похожи на персонажей семейных мелодрам, типичную парочку геев из Копенгагена или что-то в этом роде. Но Мэттью ласкал взглядом его лицо, будто так всё и было, и должно было быть, и он никогда не сказал бы, что будет подвержен… симпатии?
И получал мягкий взгляд в ответ.
Мэттью не хотел этого, но Доминик сам поцеловал его, только на пару секунд задерживая выпяченные губы на его собственных, и что Крис, что Келли захихикали.
– Что? – Беллами метал взгляд с одного на другую, и Доминик тоже хмыкнул.
– У вас было такое лицо, – Крис не выдержал и рассмеялся в голос. Это случалось так редко, и его смех был таким смешным, что он производил то же впечатление, что и мистер Беллами, когда его вдруг рассмешило что-то изначально совсем не смешное или даже бессмысленное.
Все вчетвером просто стояли у облезлой четырехэтажки и смеялись, пока Келли не схватилась за живот и простонала:
– Мистеры Беллами и Уолстенхолм, божьей матерью молю!
Доминик потёр лицо и попытался заглушить смех ладонью.
– Уходим, – он схватил Мэттью под руку, как мог, и потянул назад. – Келли, я тебя люблю.
– И я тебя, киса, – она утёрла слёзы смеха. – Береги себя.
Мистер Беллами кинул один благодарный взгляд через плечо, но Крис и Келли наблюдали за ними до тех самых пор, пока они не скрылись в зарослях кустарника, чтобы попасть обратно в переулок, где оставили машину.
– Келли просто очень расстроена всей этой ситуацией, – счёл нужным объяснить Доминик, когда они уселись в машину и тронулись.
– Почему? – удивился Мэттью.
– Она всё-таки очень сильно хотела, чтобы мы были вместе, – Доминик хмыкнул в кулак. – Она без ума от идеи отношений между наставником и…
– Господи.
– Это очень эротично.
Он затормозил прямо на выезде.