Джон взял ее лицо в ладони и осторожно спросил, поднимая вверх:
— Девочка моя, ты…
— Поцелуй меня, Джон, — прервала его Арья, распахнув глаза в мольбе. Ее руки обвивали его, по телу разливалось тепло и покалывание. Он накрыл ее губы своими, и вдруг оказалось, что сдержаться не может не только она. Ладони скользнули под одежду, Арья почувствовала слабость от прикосновения его теплых пальцев к своей коже. Она застонала, прижимаясь к нему теснее, пока он легко не поднял ее, обвившую его пояс коленями. Рваное дыхание, бешеные поцелуи, драконья чешуя, впившаяся в спину, страсть. Волчица нашла своего волка и не намерена была отпускать.
***
— Я думал, это происходит только со мной.
Джон лежал на боку, подложив под голову Арьи свою руку. Локоны ее разметались, одежда была расстегнута, и весь ее вид указывал на то, что она быстро стремилась освободить доступ к своему телу. Рука Джона лежала на ее животе, осторожно поглаживала круговыми движениями, довершая ощущение расслабления. В отличие от нее, он был раздет почти полностью.
— Ты снился мне, — улыбнулась Арья сонно, и рука Джона скользнула к ее губам. Большим пальцем он обвел их контур, спустился по подбородку до шеи, нырнул в ямочку и с легким нажимом устремился к груди. Она следила за этим движением, подаваясь навстречу руке, пока она не накрыла ее грудь, едва прикрытую курткой. Ладонь была горячей, кожа грубоватой, но Арья потянулась за лаской со стоном, шепча: — Еще…
— Девочка, — произнес Джон нежно, обводя вершинку груди кончиками пальцев. — Ты нужна мне.
Он привстал, собираясь накрыть ее тело своим, но Арья опередила его, уронив на траву, оседлала и выгнулась в небо под его руками. Небосвод был огромной синей чашей, наполненной облаками и светом. Джон крепко держал ее за бедра, взметающиеся все быстрее, а потом они поймали ритм и с рычанием, достойным волков, влетели в блаженство.
Арья не отпускала его, пока не утолила голод. Впрочем, Джон явно хотел того же, их мысли и желания совпадали, тела пели от соприкосновения. Он кусал ее ухо, подбираясь к шее, она выгибалась под ним назад, вжимаясь в него спиной, добиваясь экстаза. День цвел от ее криков, лютоволки бесились на поляне рядом.
Они лежали на траве, глядя в небо. Их переплетенные руки еще подрагивали, а дыхание только начало успокаиваться.
— Как ты меня нашел?
— Мне подсказали дорогу.
— Кто?
Молчание затянулось. Арья обернулась к Джону, закусив губу, уже подозревая ответ. Тот нехотя сказал, словно имя раздражало его:
— Джендри, твой муж.
Арья упала назад в траву, перекатилась на бок, спиной к Джону, и поджала колени. Ей было одновременно стыдно и совестно, и еще она была зла на весь мир. Джон положил на ее плечо руку, она скинула её, дернувшись. Он помолчал, а потом обнял ее, целиком погружая в объятья.
— Ты знаешь про меня все, — зло выплюнула Арья.
— Я был в Винтерфелле, когда твои люди присягали Сансе, — ответил Джон, избегая снова упоминать Джендри. Его ладони были горячими и тонкими. — Я спросил, и он ответил.
— Мы никому не говорим, как устроено Убежище, — прошептала Арья потрясенно. — Почему он сказал?
— Я не знаю, — голос Джона дрогнул. — Ты…
Боги, не спрашивай, не сейчас, я тебя умоляю, мысленно возопила Арья.
— Ты любишь его? — закончил Джон, и вопрос повис над затопленной тишиной поляной как молот над наковальней. Арья не знала ответа. Она не хотела отвечать. Ей было безразлично, кто и что потом ей скажет, важно было только сейчас. Но вопрос был задан, а произнесенный вслух он терзал, мучал, впиваясь в кожу словно плетка.
Она медленно повернула голову к Джону, заглядывая в глаза. Он ослабил хватку, но взгляд был убийственно спокоен. Седьмое пекло, за что мне это?
— Он отец Лианны, — наконец сказала она первое, что пришло в голову.
— Сколько твоей дочери? — вдруг перевел тему Джон, избавив ее от ответа. Или отсрочив? Арья ухватилась за соломинку с цепкостью бульдога.
— Ей восемь. Она бегает быстрее ветра, лазает как белка по деревьям и как коза по скалам. С тридцати шагов зайцу всаживает стрелу в глаз.
— Похожа на тебя? — Джон погладил ее тыльной стороной руки по щеке и шее. Арья судорожно вздохнула, обмякая в его объятьях. Пусть это волшебство никогда не кончается, попросила она, зная, что боги ее не услышат.
— Может быть, только не внешне. У нее синие глаза и каштановые волосы.
Они снова замолчали, потом Джон спросил неуверенно:
— А другие дети?
— В Убежище много детей, ей есть с кем расти, — отвтеила Арья поспешно. Ей не хотелось рассказывать ему о родах, это было слишком тяжело и близко, не хотелось отравлять этот день воспоминаниями, которые её едва отпустили.
— Я думал, ты захочешь показать ей мир, — прошептал ее в ухо Джон, легко прикусывая мочку. Она вывернулась, целуя его в нос и губы, и произнесла:
— Когда-нибудь хочу. Ты покатаешь ее на драконе тогда?
— Конечно, — улыбнулся Джон.
***
Сумерки еще не начались, когда Арья снова оказалась дома. Дети резвились в пыли, женщины стирали, пахло свежим хлебом и вяленой рыбой. Мимо, болтая, прошли две синеглазые девушки, сводные сестры Джеда, ужасно похожие между собой. Джендри и Арья решили, что безопаснее королевским бастардам держаться вместе, коль скоро их гоняют как зайцев. Говорят, только Мия Стоун уцелела от преследования, лично защищенная Хранителем Востока. По лукавым взглядам девушек она догадалась, что что-то не в порядке с ней или с ее одеждой. Арья резко остановилась и рявкнула:
— Чего уставились?
Девушки хихикнули, пускаясь врассыпную в притворном ужасе. Когда она была не в духе, клочья летели от всех. Колла, обернувшись, показала ей на шею, но Арья не поняла значения жеста и продолжила путь к себе. Джендри что-то как всегда ковал, а Лианна бегала по лесу, добывая еду. Арья прилегла на постель, не раздеваясь, и провалилась в волчий сон.
Покинутая ими в спешке поляна была слишком красноречивым свидетельством их встречи. Примятая трава, запахи. Волк, шкуру которого она выбрала из-за того, что он был ближе всех к этому месту, начинал волноваться, чуя запах человеческой страсти. Арья смотрела его глазами, как дракон набирает высоту. Несмотря на расстояние, всадник углядел вышедшего из чащи на поляну волка и махнул рукой. Волк взвыл пронзительно и тонко. Потом перебирая ногами обежал поляну, снова и снова все обнюхивая, и потрусил к Убежищу.
— Пить хочешь, — спросил Джед, отводя глаза, едва она проснулась. Ее кожа еще чувствовала свежее прикосновение к шее. Джед? Он видел. Ссадина или засос, с тоской подумала девушка, небезопасная метка.
— Давай, — ответила Арья, избегая встречаться взглядом с мужем. Их руки соприкоснулись при передаче чашки, и она чуть не отдернула свою. Джед был мрачен.
— Пей, — бросил он ей, стремясь уйти. В его взгляде, мельком брошенном в ее сторону, была обида. — На столе еда. Я ушел.
— Постой, — бросила она ему вслед, останавливая, хотя до конца не понимала, зачем.
— Зачем? — устало произнес Джендри, застывая в проеме, не поворачиваясь.
— Может, поговорим? — предложила Арья, садясь на кровати. Тело саднило, она понимала, что местами проступят синяки, но это была сладкая боль.
— О чем? — бросил ей Джед, обернувшись. Он прислонился к дверному косяку и переплел руки на груди.
— Ты зол на меня, так, может, объяснишь, на что? — Арью бесило такое отношение. Она готова говорить, выслушать обвинения, раскаяться и помириться. Особенно последнее. Только чтобы он не ходил с этой кислой миной, убегая в кузницу.
— Что объяснять? Ты ушла и пропала на весь день, — Джендри говорил спокойным тоном, но его руки дрожали. Что-то было зажато в левой, маленькое и деревянное. — Вернулась… вернулась…
— Да что? — не выдержала Арья. — Я общалась с Джоном! Ты сам рассказал ему, как нас найти. Он мой брат, ближе которого у меня никогда не было никого.