Поднимает руки в защитном жесте.
— Прав-прав! А теперь мир?
— Мир.
Пожимаем руки.
— Может партейку, а?
— Джеймс! — кривлюсь в отвращении. — Я кому это…
— Так-так, голубки, идите заигрывать в комнате. Я скоро ослепну!
Что я там про «рассудителен» лепетал? Спокойствие как ветром сдуло. Как я не заметил открывающуюся дверь? Какая-то прострация!
Поворачиваю голову: мистер Поттер мокрый и голый. А, ну и с синим полотенцем на бедрах. Опускаю глаза — нельзя же так откровенно пялиться!
— Па-а-ап! — Джеймс закрывает лицо рукой.
— М-мы не заигрываем! — черт, я заикнулся! — Я не голубой!
Мистер Поттер внимательно смотрит на меня. Выдерживаю взгляд.
— Скорп, пошли…
— Я не голубой, — повторяю.
И происходит ошеломляющая вещь! Мистер Поттер ухмыляется, глаза теплеют, и он влажной рукой проводит по моим волосам. Как ребенка гладит. Рука массивная, крепкая…
— Ну конечно ты не голубой, — переводит взгляд на Джеймса и собирается что-то сказать, но в итоге открывает рот лишь для «кхм» и проходит к себе.
— Скорп…
Делаю жест «молчать и не продолжать».
— Я спать! — тоже ухожу, только уже к себе.
*
А перед сном, когда я уже прикрываю глаза, делаю выводы. Во-первых, нужно быть аккуратным, если собираюсь подглядывать. Вдруг Джеймс сегодня заметил? Во-вторых, я собираюсь подглядывать. И в-третьих, голый (почти) мистер Поттер вблизи еще лучше. И он великолепен.
*
Сказал — сделал. Я и ночи представления не пропускаю.
Как ни странно, и в пятницу, и в субботу в его душевой нет столько пара. Нет, он есть, конечно, но не так много, как в четверг. Я многое могу разглядеть. И его совсем не короткие ноги, и идеальные бедра, и никакой излишней волосатости у него нет… и член у него большой.
За последний вывод мне особенно стыдно.
Но (сам не знаю, почему) мне нравится мой грязный секретик, так нравится… что я посвящаю ему пятнадцать минут и воскресенье, и в понедельник, вторник… Дни летят… а я все подглядываю ночами.
И иногда я возбуждаюсь, за что мне неимоверно стыдно! Я чувствую себя маньяком, извращенцем. Но эти чувства быстро проходят — подрочил в своей ванной — и хорошо! Подрочил без фантазий о мистере Поттере — просто очаровательно, правда… невозможно. Но я стараюсь представлять что-нибудь абстрактное, непонятное…
«Открываю дверь, из нее клочьями валит белый пар. Вдыхаю уже пресытивший меня ромашковый аромат и захожу, закрывая дверь на замок (понятия не имею, есть там вообще хотя бы простая щеколда?), прямо в одежде встаю рядом с ним под горячую воду. Он ничего не говорит и даже не смотрит, а я распускаю руки тем временем. Пусть не смотрит, пусть чувствует. Глажу его кожу (не знаю, но мне кажется она очень нежная), трогаю накачанный живот и прижимаюсь с возбужденным всхлипом. Немного потереться через мою мокрую одежду, еще раз издать судорожный вздох и кончить в промокшие штаны так же сладко как кончил в реальности». Можно считать это «без конкретики»?
Вот такие дела… И теперь его фраза «Ну конечно ты не голубой» мне кажется чистой воды издевательством. Будто он знает, как я дрочу на него. Мерлин, я даже не хочу об этом думать лишний раз.
Он для меня недосягаем. А я не гей.
У меня даже мысли не возникают, насколько ужасную вещь я совершаю постоянно! Я возбуждаюсь, подглядывая за женатым мужчиной, у которого двое детей (которые при этом мои друзья, кстати), мужчиной, что хоть и косвенный, но охотник за моим отцом! За мужчиной, что так нелестно обо мне отзывается. Черт, я подглядываю за мужчиной! Какой кошмар!
Я все осознаю, понимаю свои ошибки и зарекаюсь никогда так не делать больше! Жаль, что происходит это только сегодня, в четверг, на четырнадцатый день моего пребывания здесь. Когда я уже дрожу и молюсь, потому что за грязным секретиком меня застукали… Я в полной ж…
*
Все как обычно в этот вечер. Начало не всегда предвещает беду, бывают исключения, бывают попадания, а иногда бывают просто попадосы…
Якобы ухожу спать, а потом вдруг «вспоминаю», что хотел взять у Альбуса книгу, и с этим ежевечерним алиби я снова выхожу из отданной мне комнаты и осторожно иду по тихому коридору.
Воровато оглядываясь, подхожу к двери, приоткрываю и снова попадаю под магическое влияние тела под водой — прямо гипноз!
Все хорошо, как всегда, — мистер Поттер уже смывает шампунь с головы, чувствую — надо уходить, но ноги как приклеенные, и я думаю: «Да ладно, раньше до самой крайней, опасной минуты оставался, а теперь вдруг трушу!» Возбуждение притупляет чувство риска, хотя и подбрасывает уровень адреналина и страха до звезд. Да черт, до второй вселенной.
Остаюсь и через секунду чувствую свою смерть. В буквальном смысле! Мне кажется, что все, это конец, это смерть! Наследник великого рода Малфоев умер за подглядыванием!
И я уверен, оглушающее «Сэ-э-эр!» мне будет сниться в кошмарах до самого конца моей извращенной жизни. Кто бы мог подумать, что во мне такое есть? Но дело не в этом, а совсем в другом.
— Сэ-э-эр! — подлетает и с дрожью захлопывает дверь. Думаю, даже слишком громко.
Я вижу рядом с собой самые большие глаза в мире — глаза домовика, одного из тех, что прислуживают в этом доме.
— Тихо! — шикаю на него и пытаюсь сообразить, что делать. Но все как в пелене, под ней, в ней, с ней…
— Сэр! Вам нельзя тут находиться! — ушастая зараза, держа в руках синее банное полотенце, тянется снова к ручке закрытой двери и продолжает умничать. — Сэр, это личное…
Дальше я слушать не могу, срываюсь с места, точнее, мои ноги меня несут (ну не могут же они меня бросить!)
Залетаю в комнату. Меня колотит так сильно, что я лопатками бьюсь о дверь. Губы дрожат, зубы не перестают стучать, а руки… Все это похоже на приступ эпилепсии, не хватает только пены изо рта.
С ужасом осознаю, что произошло, и насколько я был беспечен. И эти вопросы… Ну нафига я это делал? Зачем?! Что теперь будет?
Домовик кричал так, что мистер Поттер наверняка уже все знает, да и хлопнувшая дверь… Как же мне выкрутиться? Меня вышвырнут из этого дома, как щенка. Может, написать отцу? Это ведь экстренная ситуация, меня нужно забрать из Лондона даже ценой нарушения закона. Черт, а куда писать?! Где он? Где мои родители?
А каким я теперь буду выглядеть в глазах мистера Поттера? Мерлин мой! А что скажет добрая миссис Уизли?! Альбус?! Джеймс?! Какой позор, чистый позор!
Не дай Мерлин еще до моего отца это дело докатится! Его же приступ хватит!
А если мистер Поттер расскажет газетчикам? Репортеры раздуют все до… чего? До совращения женатого мужчины?! Мать моя женщина! Я погибаю.
Заберите меня домой, пожалуйста, я никогда так не скучал по родным стенам.
Шок начинает сходить на «нет», понемногу оставляя мое клокочущее сердце, и я дохожу на негнущихся ногах до кровати. Ложусь и жду одного из двух — либо меня сморит сон, либо в мою комнату войдут разбираться.
Мерлин, пошли мне, пожалуйста, первый вариант.
*
Пятница встречает плохой погодой. За окном дожди и вставшее солнце застилают мрачные, тяжелые от накопившейся воды тучи. Лето.
Когда отрываю голову от подушки и потираю глаза, понимаю, что, судя по ощущениям опухшести, дождь если и лил ночью, то не на улице. Неужели я плакал? Наверное, всего лишь парочка слез.
На плечи ложится бетонная плитка усталости и напоминания о моих проблемах. Но я собираюсь. Да, возможно, вполне вероятно даже, что ночью во сне у меня была истерика. Нервный срыв. Мне страшно, я совсем один в этом городе.
Умываюсь, переодеваюсь заторможенно. Я уже ничего не могу ни поменять, ни изменить. Если мистер Поттер — трепло, он рассказал. Не думаю, что в газету (вот я с перепугу напридумывал!) Мда, фантазер я еще тот. Хватит уже думать об этой скале, у него своя жизнь, у меня своя. В его жизнь не вписывается малолетка, не понимающий сам себя. А в мою не входит бесчувственный старикан с манией величия! Чурбан!