— Так что мы с Аллой подготовились.
— Лейф, но это не... не... — Ава был совершенно ошеломлен.
— На меня непохоже? Наверное. Но раз уж я пошел по кривой дорожке, дойду до конца. Я не жалею, что встретил Аллу. Я не променял бы ее на все ордена в мире. Понимаешь, КХВ так или иначе усомнился бы в моей лояльности. У меня не было выбора. Пойми — я не против Пограничья иду. Когда это кончится и эмоции остынут, я сам приду на суд. Но сейчас меня пристрелят на месте.
Сражаясь с мучительным желанием нажать на педаль газа и мчаться по городу, срезая повороты, Лейф медленно и законопослушно довел машину до станции подземки близ площади, где когда-то стояла Триумфальная Арка. Они вышли из машины, и Лейф на автопилоте отправил ее обратно в больницу.
Лейф покосился на четырехсотфутовую статую Сигмена с мечом и песочными часами, подумал мимоходом, что когда-нибудь и Арку, и Предтечу сменит на этом месте еще что-нибудь, и последовал за Авой и Аллой в подземку.
Они проехали до станции в четырех кварталах от их цели и прошли остаток пути пешком. Местом встречи была назначена комната в доме для рабочих низшего класса, у огромной площади, на другой стороне которой громоздилось кубическое здание с вывеской «Школа психотехников».
На самом деле там находился пресловутый Ч.
Трое беглецов прошли через черный ход, поднялись на третий этаж по скрипучей лестнице, преодолели воняющий капустой, рыбой и потом коридор и подошли к дверям. Ава выстучал код, и дверь открылась.
— Где Роу? — потребовал ответа Ава.
— Прячется. — Встретивший их обвел пустую комнату взмахом руки. — Как и половина наших. Кандельман нас вычислил. Роу оставил меня, чтобы я предупредил всех, кто вздумает прийти.
Он покосился на пистолеты в руках Аллы и Лейфа, но промолчал.
— Что с Баркером? — спросил Ава.
— Пусть прячется со всеми. И получше. Роу с ним потом разберется.
Алла облегченно вздохнула.
— Ну, я сделал все, что мог, — сказал Лейф. — Если я ему понадоблюсь, пусть Роу сам меня и ловит.
Он подошел к мыслеприемнику, стоявшему у выходящего на площадь окна, и спросил:
— Механизм самоуничтожения включен?
— Он взорвется, только если попытаешься его вскрыть, — усмехнулся пограничник. — Я его настроил на Джима Крю. Здорово они его обрабатывают.
Лейф озабоченно пощелкал языком. Он знал, как в подобных раскиданных по всему Союзу зданиях обращают многоложцев в верносущность. Накачав отступника наркотиками, техи подсоединяли к нервным окончаниям электроды и скармливали беспомощному мозгу импульсы, соответствующие определенным ощущениям. Вместе с гипнозаписью эти импульсы заставляли отступника раз за разом проживать мнимые жизни, повторявшиеся до тех пор, пока на личности подопытного не откладывался их неизгладимый отпечаток, его величество условный рефлекс. Отпущенные Ч искренне верили, что прошли через испытания, показавшие им ошибочность прежних убеждений — каковы бы ни были они до отправки к Ч. Они становились примерными гражданами и верными учениками Исаака Сигмена. Метод имел только один недостаток. Прошедшие его напрочь лишались способности мыслить творчески, становясь живыми машинами.
Лейф знал это. Прикосновение к мыслям Крю было бы глотком полыни, но непреодолимый импульс заставил его включить мыслеприемник и надеть наушники, выдававшие перевод семантических волн, скользящих по коре мозга банту.
ГЛАВА 21
Чтобы настроиться на мозговые волны Джима Крю, Лейф потратил двадцать минут. Он шарил лучом по комнатам и коридорам, по разумам техов — записывающих, подстраивающих, регулирующих. От шлемов на головах техников шли, пронизывая стены камер, пучки кабелей, подсоединенных к сложнейшей системе, включенной в нейронную сеть человека.