— Как же?
— Традиционно. На лоне природы, в кустах сирени или жасмина… с какой-нибудь прелестной незнакомкой.
Ауберон закусил губу и отвернулся. Аваллак’х знал, в чем было дело: король не любил подпускать к себе близко малознакомых личностей, а уж тем более открывать им доступ в святая святых.
— Так значит, нет?
— Это противно моей натуре, — наконец ответил Ауберон, и лицо его омрачилось. — А ты сам не хочешь?
— Я на природе не люблю, — снова улыбнулся знающий. — Мне все время что-то мешает.
— Значит будем глядеть на звезды, — повел плечом Ауберон. — Вспоминать, что было раньше, сравнивать с тем, что есть сейчас.
— Раньше… — на этот раз омрачилось лицо знающего. — А что раньше? Все то же самое… Вино у тебя еще есть?
***
— Будешь? — спросил Ауберон, в очередной раз предлагая Аваллак’ху коробочку с порошком.
— Я уже говорил, что нет.
Карету тряхнуло. Коробочка выскользнула из рук короля и упала в проход между сидениями, а все содержимое оказалось на полу. Ауберон грязно, не по-королевски выругался.
Аваллак’х нагнулся, чтобы поднять коробочку, и положил ее на кресло рядом с собой. Критически осмотрел свои покрытые фисштехом пальцы.
— Доставай вино, Твое Величество.
Пока Ауберон откупоривал бутылку, Аваллак’х украдкой, пока король не видит, слизал с пальцев порошок и втер его в десну языком. Прикрыл помутневшие аквамариновые глаза. Вдохнул поглубже, наполняя легкие дивным ароматом цветущей магнолии.
— Как приятно все-таки иногда выехать из города, — сказал он. — Проветрить голову.
— Совершенно с тобой с тобой согласен, — кивнул Ауберон, с удовольствием делая очередной глоток добротного вина.
***
— Ну что, есть у тебя еще бутылки? — спросил Аваллак’х, наблюдая за тем, как Ауберон перебирает спрятанные под сидением «сокровища».
— Закончились.
— А мы еще даже не на полпути.
— И фисштеха нет… — вздохнул король, но тут же вдруг воодушевился. — Но это ничего. Есть у меня кое-что…
И он достал из-под сидения перетянутый лентой мешочек.
— И что это?
— Это… посмотри сам, — он кинул мешочек знающему.
Развязав ленточку, знающий извлек на свет высохшую и сморщенную половину грибной шляпки. Повертел ее в руках.
— Мне кажется, это уже слишком, Твое Величество. Нам еще праздник открывать.
Лицо Ауберона осталось невозмутимым.
— Так откроем, в чем дело-то? Мы совсем немного: к тому времени, как приедем, как раз отпустит.
— От этого не отпустит.
— Не говори глупостей, — улыбнулся Ауберон и выхватил у знающего кусочек гриба. — Я меру знаю. Если не хочешь, можешь не есть — никто не заставляет.
========== Страх и ненависть на Беллетэйн. Ч. 3 ==========
— Креван, вот ты можешь мне ответить на один простой вопрос? Мне нужно компетентное мнение знающего.
— Валяй.
— Скажи мне, мы с тобой партию начинали в шахматы или шашки?
Прежде чем ответить, Аваллак’х на минуту задумался.
— Мне кажется… это не имеет такого уж большого значения. Доска и там, и там в клеточку.
— Но так же нельзя: у нас все фигуры перепутаны. Вот тут конь стоит, мой, между прочим, и он намного выше всех других фигур. Тебе не кажется, что это как-то неправильно?
Аваллак’х невозмутимо пожал плечами.
— Конечно, выше. Конь всегда выше, если ты не заметил. Выгляни в окно и сам посмотри.
Последовав совету знающего, Ауберон высунулся наружу и оценил размер лошади в полный рост.
— Твоя правда. И все равно как-то не к месту он тут на доске. Надо бы его переставить.
— Ну так переставь! Это ж твой конь.
— И то верно…
— Подожди, что ты делаешь? Конь так не ходит.
— Ну как же не ходит? Конь «уголком» ходит.
— Да как же «уголком»? — развел руками знающий. — Ты плохо смотрел. Посмотри, как ходит конь, — Аваллак’х выглянул в окно, чтобы убедиться в своей правоте. — Ну вот, что я говорил? Прямо мы едем, а не каким не углом.
— Но мы же можем поворачивать, — возразил Ауберон, тоже высунувшись из окна.
— Можем, но не все же время. Иначе мы кругами ездить будем. Давай не тяни время, ходи уже конем, а его все равно сейчас «съем».
— А чем это ты его съешь?
— С чем рядом поставишь, тем и съем.
— А если я далеко от тебя поставлю?
— Нельзя, — тоном знатока заявил Аваллак’х. — Кони на то и существуют, чтобы далеко ходить. Когда близко, я и пешком могу дойти. Прыгай через всю доску.
— А мне, может, коня жалко, — глаза Ауберона и вправду заслезились. — Я его лучше на потом приберегу.
— Да зачем его беречь? Конь-то все равно деревянный.
— Но это не значит, что у него нет чувств. Хороший конь, знаешь, сколько стоит?
— Не знаю, — отрезал Аваллак’х. — Saevherne на гособеспечении.
— Хм. Честно, я и сам не знаю. Мне моих бесплатно выдают.
— Ну и ходи тогда. Я уже устал ждать, — Аваллак’х протянул руку, чтобы забрать коня.
— Не трогай, это мой конь! У тебя есть свои фигуры, делай с ними, что тебе угодно. Отдай коня! Он ржет и бьет копытом! Того гляди лягнет!
Тут карету снова тряхнуло, доска дрогнула, медленно сползла с сидения и упала в проход. Фигуры разлетелись во все стороны.
— Ну вот, — философски заметил Ауберон. — Ускакали кони.
— А я только начал входить во вкус, — с досадой в голосе сказал Аваллак’х. — О чем наш возница только думает? Заснул поди там на козлах.
Знающий снова высунулся в окно, чтобы прикрикнуть на нерадивого dh’oine. Высунулся да так и застыл в этой позе с открытым ртом. Ауберон заметил, как лицо Аваллак’ха побледнело, словно тот, вместо возничего, увидел привидение.
— Что там? — только и успел спросить король до того, как Аваллак’х заорал не своим голосом.
— Ах ты ублюдок! Обезьяна недоделанная! Как ты посмел явиться сюда после всего, что произошло? А ну-ка останови!
Перепуганный dh’oine незамедлительно исполнил приказ. А спустя мгновение знающий уже вылетел из кареты, схватил возницу за горло и стащил его с козел. Повалил на землю и принялся его душить.
— Креван, ты что, ополоумел? — воскликнул Ауберон, как только оправился от пережитого шока.
— Ты что, не видишь, кто это?! — Аваллак’х мотнул головой, едва сдерживаясь, чтобы не задушить раба в тот же миг.
— И кто же?
— Крегеннан! Кто-кто? Та самая мразь, из-за которой… — знающий сжал руки сильней. — На этот раз я убью тебя, подонок!
— Креван, погоди! — Ауберон положил ему руку на плечо. — Ты что-то путаешь. Это не может быть Крегеннан: он умер триста лет назад. Как и Лара.
— А ты что, — сверкнул глазами Аваллак’х, — труп его видел?
— Но он же dh’oine. Они так долго не живут.
— Чародеи живут.
— Допустим. Только вот этот dh’oine у меня в услужении с малых лет, и я точно знаю, что ему еще и тридцати нет.
— Это может быть морок. Ты же знаешь, какими коварными могут быть эти обезьяны.
— Но в этом я уверен. Отпусти его.
Знающий ослабил хватку.
— Но он очень похож, — процедил он сквозь зубы.
— Да, похож: формой ушей. Садись обратно, Креван. Признай, у тебя просто состояние аффекта от того, что ты мне партию проиграл.
— Я не проиграл! Я собирался съесть твоего коня, и на этом игра бы закончилась.
— Игра не заканчивается с потерей коня, знаешь, — король полез обратно в карету. С неохотой Аваллак’х последовал за ним.
— Наша игра закончилась бы, — возразил знающий. — Потому что более высоких фигур на твоей стороне не было. Твоего короля я еще на третьем ходу съел, помнишь? — Аваллак’х окликнул возничего. — Трогай, чего стоишь? Или ты заснул там?
Ответа не последовало. Карета не двинулась с места.
— Я прикажу его выпороть, — вздохнул Ауберон и тоже высунулся наружу. — Эм, Креван…
— Что?
— У нас, кажется, небольшая проблема…
— Дорога кончилась?
— Хм. Нет, не то. Возничий сбежал.
========== Страх и ненависть на Беллетэйн. Ч. 4 ==========
— Я предлагаю немножко срезать путь и поехать через лес, — сказал Ауберон после того, как они с Аваллак’хом выпрягли лошадей из кареты и стояли посреди дороги, решая, как им теперь быть. Знающий поджал губы и с сомнением посмотрел на короля.