- Он в последний раз стукнул по чугунку и поднял любуясь им, - Вы, мальчики, хорошо поработали.
- Мы всегда будем делать для тебя, как можно лучше, - отозвался Магнус. - Папа... а если ты обретешь те доказательства, о коих говоришь... Что тогда?
- Зависит от обстоятельств, - пожал плечами Род.
- Если не обнаружиться ничего крупного, то мы наведем порядок и поедем дальше до северного побережья покупаться и порыбачить пару недель. Вы никогда не пробовали плавать в океане, мальчики. Позвольте мне вам сказать, это совсем не похоже на купание в маленьком озере неподалеку от нашего дома.
- Надеюсь, мы это выясним, - пискнул Грегори.
- Папа... а что, если доказательства будут свидетельствовать о крупных неладах?
- Тогда вы, мальчики, тут же заберете мать и сестру и прямиком домой, - не замедлил с ответом Род.
- А ты?..
- А я Верховный Чародей, не так ли? - усмехнулся им Род. - Мне дан высокий титул. Я обязан быть достоин его.
Грегори и Магнус со значением посмотрели друг на друга.
- Умоляю тебя, милорд, успокойся, - Гвен встревоженно поглядывала на него, разводя костер. - Лесничий не виноват, что нам нельзя охотиться.
- Но как он приволок Магнуса, словно тот какой-то преступник! - Род обхватил ладонью дрожащий кулак. - Знал бы он, как близко подошел к гибели! Хорошо, что Магнус не забыл, кого изображает.
- Меня тревожило не самообладание мальчика, - содрогнулась Гвен. Милорд, если бы ты видел собственное лицо...
- Знаю, знаю, - оборвал ее отворачиваясь Род.
- Поэтому не удивительно, что он потянулся к ножу. Но не дай бог если бы он прикоснулся к нему...
- Он умер бы, - просто сказала Гвен, - а к утру нас схватили бы ратники.
- О, нет, не схватили бы, - мрачно произнес Род, - Они б не посмели тронуть Верховного Чародея!
- И вся страна узнала бы, что мы едем на север,
- Она вздохнула. - Я рада, что ты подавил свой гнев.
- Нет, не подавил, и ты отлично это знаешь! Если б ты не вмешалась и не перехватила нить разговора, рассыпаясь в похвалах и благодарностях лесничему, словно водопад..
Гвен пожала плечами. - Он вполне заслужил их. Менее добрый человек избил бы мальчика, и потащил бы его в тюрьму к своему рыцарю.
Род с возмущением уставился на нее.
- О, да, милорд, - кивнула Гвен. - И закон это дозволяет. Даже больше! Этого доброго лесничего застигшего нашего сына, могли бы осудить за проявленную им снисходительность, узнай об этом его лорд.
Род содрогнулся. - Тогда я рад, что дал ему уйти. Но, боже мой! Мальчик не пытался свалить какого-нибудь оленя! Он охотился всего-навсего на зайца!
- Все равно, Лесной Закон назвал бы это разбоем, - напомнила ему Гвен. - Каждый заяц и гусь, даже каждая мышь и воробей принадлежат хозяину поместья.
- Но как же живет этот народ? - Род выставил пустую руку ладонью кверху. - Сегодня мы неплохо нажились для лудильщиков, заработали полтора пенни! Но нам пришлось потратить пенни на цыпленка и полпенни - на хлеб! На что же мы жили, если б никто не разбил ни одного чугунка.
- Закон... - вздохнула Гвен.
- Ну, он не останется законом надолго. - Род сжал руку в кулак. Когда мы вернемся в Раннимид, я намерен перекинуться парой слов с Туаном!
- Перекинься, - тихо согласилась Гвен, - и это путешествие окажется стоящим, даже если мы не найдем на севере никаких неполадок.
- Боюсь, что такое вряд ли случится. - Успокоившись Род наблюдал, как она пристально смотрит на растопку. Пламя вспыхнуло. Он вздохнул. - Мне лучше посмотреть, как там у детей дела с поисками продовольствия. - Он напрягся от внезапной мысли, уставясь на нее. - Но нам ведь разрешено собирать ягоды, не правда ли?
Род резко сел, с шипением втягивая в себя воздух и тараща широко раскрытые глаза.
Вокруг него дышала тихая ночь. Вдали сверчки и лягушки хором завели свои песни. Кругом царил глубокий покой.