Вонь, бьющая из канавы, предвещала свободу.
Как прыгать - ногами вперед или головой? У Хвата оставалась лишь доля мгновения, чтобы принять решение. Набрав побольше воздуха, он нырнул вперед головой.
Спасительная темнота поглощала его, втягивая в свои неверные глубины. Руки, голова, плечи, туловище, ноги... Ноги! Что-то держало его за ноги. Охваченный паникой, он начал неистово брыкаться. Руки цеплялись за скользкую стену туннеля в поисках опоры. Вырваться не удалось - пальцы Хромого держали его цепко, как когти.
Вот одна рука передвинулась к лодыжке. Тщетно Хват пытался уползти Хромой тянул его назад. Сила, с которой он это делал, изумила Хвата, почему-то посчитавшего Хромого хилым. Упирающегося Хвата выволокли наружу. Чужие руки сгребли его за коленки и одним рывком поставили на землю.
Он обернулся и оказался лицом к лицу с Хромым.
Несмотря на темноту, он узнал его - по крайней мере в лицо.
Тот улыбнулся, крепко держа Хвата за руку.
- Ты ведь Хват, верно? - сказал он тонким как проволока голосом. Он ничуть не запыхался и дышал совершенно ровно. - Ты должен меня знать. Я Скейс, брат Блейза. - Он снова улыбнулся и заломил руку Хвата за спину. Мы встречались с тобой в ночь боя. Я был секундантом Блейза.
Хват старался не дышать - от Скейса пахло сладкой гнилью. Он был не таким высоким, более жилистым и менее красивым подобием своего брата. Зубы, как у Блейза, слегка искривлены, глаза чуть поменьше, а губы в отличие от братниных, полных и хорошо вылепленных, сомкнуты в узкую извилистую щель. Щегольством, не в пример брату, он тоже не отличался, одет был просто. Сила его, однако, поражала. Хват до сих пор не мог опомниться от его тисков.
- Ну и чего ты от меня хочешь? - спросил Хват, очень стараясь говорить твердо и с вызовом. За это ему еще сильнее заломили руку.
- Ты прекрасно знаешь, чего я хочу, - прошипел Скейс. - Мне нужен Таул. - Хват попытался вырваться, но пальцы сомкнулись еще крепче. - И ты меня к нему отведешь.
В темноте блеснуло что-то, и Хват увидел перед собой наконечник Скейсовой палки - из него торчало вороненое стальное острие.
- Итак, где он?
Сердце Хвата норовило выскочить из горла.
- Я не знаю где. Не видал его с той ночи, когда произошло убийство.
Скейс прижал пику к подбородку Хвата. Сталь была такой острой, что Хват только по теплой струйке крови догадался о полученном ранении - и замер.
- Говори, где Таул, не то я проткну тебя насквозь.
Хват не сомневался, что Скейс сдержит слово.
- Таул на северной стороне - он прячется на Живодерке.
Пика снова приблизилась...
- Зачем же ты тогда болтаешься тут, на южной стороне?
Вперед Хват податься не мог и потому откинулся назад, привалившись к боку Скейса. Тому пришлось перехватить пику. Хват, воспользовавшись этим, поднял правое колено и что есть силы ударил пяткой по больной ноге Скейса.
Тот пошатнулся, а Хват пнул его палку, не дав Хромому обрести равновесие, и сиганул в туннель. Скейс метнулся за ним. Но Хват, умудренный опытом, теперь прыгнул вперед ногами. Холодная грязная вода обволокла его. Скейс поймал его за волосы, однако Хват не пощадил своих локонов - дернул головой и освободился.
Пора было возвращаться к Таулу.
Джек проник в город Аннис самым необычным образом и теперь сидел за большим, ярко освещенным и тесно уставленным столом в весьма недоверчивом обществе мастеров пекарской гильдии.
- Как помешать тесту всходить слишком быстро? - спросил Бармер, пекарь с огромными щетинистыми усами и лицом, красным, как вино, которое он пил.
- Надо поместить его в кадку с водой и подождать, пока оно не поднимется до края.
Пекари встретили ответ Джека одобрительным ворчанием.