— С каких пор они тебя волнуют?
— Оно чуть не убило тебя.
— Знаете, — остановил их дискуссию Гостон. — Я бы на вашем месте быстрее сматывался отсюда.
Он и остальные контрабандисты тоже пришли в себя.
Зеленокожие не выглядели счастливыми после избавления от поработителя. Пришлось отложить спор.
— Эти-то чего? – удивился Сага. — Они должны быть больше всех рады.
— Рады? – переспросил Гостон. — Они все здесь добровольно.
— Добровольно?
— Некоторые любят, когда всё решают за них.
— А вы как туда попали?
— Искали где можно заработать…
— Помоги мне проложить курс, — напомнил рейф.
— Ага, щас, — человек кое-как дошёл до своей полки и плюхнулся туда. — Сам прокладывай свой курс.
Сага устало сбросил с себя ботинки.
Подобное заявление заставило Слаанеша смутиться. Он растеряно оглядел панель управления.
Человек только и ждал, когда рейф отвернётся. Раздался щелчок зажигалки.
— Что это? – закашлялся Сага.
Спирт, которым был основательно «пропитан» рейф, ещё не до конца испарился, а потому легко вспыхнул, а в следующую минуту пространство корабля наполнил какой-то мутный газ.
— Полагаю, противопожарная система, — отозвался Слаанеш. — Как ты догадался?
Даже для рейфа освобождение от контроля существа было неприятно.
— Не знаю… Так оно живо?
— Похоже, что так. Сомневаюсь, что оно хотело уничтожить своё тело, этот манёвр был необходим, чтобы отвлечь тебя.
— Нельзя было «отвлечь» меня ещё одним ударом?
— Ты бы успел среагировать. Думаю, это существо – творение сидов.
— Зачем сидам понадобилось выращивать этот странный «цветок»?
— Состояние того объекта очень напоминает сбой системы целостности…
— Чего? – не понял Сага.
— Это образование. Органические корабли – это не живые существа, в полном понимании этого термина. Это своеобразная органическая масса, заданной формы и характеристик. Сбой системы целостности – нарушение этих настроек. Не знаю, чем являлся тот объект изначально, но думаю, что «существо» – это интеллект системы.
— Как ВЕИРА?
Рейф кивнул.
— Ему пришлось развиваться, чтобы выжить.
— Что ты делаешь? — поинтересовался человек.
Он был ещё слаб после полученных травм, однако в последние дни определённо шёл на поправку.
С того момента, как спутники покинули планету со странным существом, прошло уже больше недели. Контрабандистов подбросили до космопорта — всё равно Саге требовался хоть какой-то медицинский уход и медикаменты, а Небесный-17 был ближайшим местом, где это можно было достать.
Рейф любезно отодвинулся, чтобы человек мог рассмотреть предмет его деяний.
— Он ещё жив? – удивился парень.
Слаанеш был занят органоидом. Он подсоединил к нему два провода.
Мозг, за время, проведённое в банке, как-то сморщился, прилип к одной из стеклянных стенок и словно окуклился.
— Что ты с ним делаешь?
— Хочу задать ему программу, — поведал рейф.
— И как – получается?
— Узнаю после окончания загрузки.
Слаанеш сделал из робота уборщика.
Должно быть, челнок обслуживался органоидами основного корабля. Своих на нём не оказалось, а за время эксплуатации успел появиться кое-какой мусор.
— Круто! – восхитился Сага, наблюдая за работой уже готовой органической «кляксы».
До ближайших «Бриллиантовых дорог» лететь было больше недели.
====== 11. Игры памяти ======
Покой. Даже боль уже успокоилась. Где-то вдалеке были слышны какие-то звуки, но они уже не имели значения, словно доносились из другого мира. Наверное, сейчас должны включить вентилятор, который разрежет его на мелкие кусочки, но это тоже уже не имеет значения…
— Рей, вылезай, — донёсся голос напарника.
«Напарник»… Рей ненавидел подобных компаньонов всеми фибрами души. Наверно, поэтому с ним никто надолго не задерживался, но, согласно правилам техники безопасности, в воздушных шахтах нельзя находиться поодиночке.
— Там что-то есть, — необходимость отзываться тоже входила в правила.
— Включим вентилятор на полную мощность – это пробьёт любой засор…
Техник протиснулся ещё глубже. Теперь он ясно услышал слабый стон.
— Это человек.
Пришлось изрядно повозиться, чтобы вытащить забившееся в самые недра хрупкое существо. Всё-таки работу в воздушных шахтах стоило поручить кому-то поменьше.
Парень находился в полузабытьи. Как он здесь оказался?
Рей вспомнил, как рабочие загнали куда-то сюда человека, примерно пару смен назад. Должно быть, парень забрался в шахту, чтобы спрятаться. Неужели это тот самый человек? Неужели его до сих пор никто не хватился?
Все работники воздушных шахт заматывают себе тканью открытые участки тела, а на глаза надевают специальные очки. Это необходимо, чтобы защититься от едкого газа, скопления которого встречаются в полостях, через которые проходят трубы воздуховодов. В тусклом свете, льющемся из приоткрытой двери котельной, на теле спасённого можно было разглядеть химические ожоги, помимо прочих повреждений. Что ж, возможно, технику безопасности придумали не зря...
Чертёнок – так прозвали здесь это странное существо. Поговаривали, будто он дикий и даже не умеет говорить. Остальные обитатели его недолюбливали — порою сильно и очень больно.
Работа техника в воздуховодах не предполагает активного участия в жизни остальных людей, так что за Чертёнком Рей наблюдал лишь краем глаза. Иногда он видел его разглядывающим вечную мерзлоту ледника. Как-то раз они столкнулись в воздушных шахтах, но тогда техник видел его лишь мельком – человек сбежал, юркнув в одну из более узких труб.
Парень очнулся, пока Рей нёс его в лазарет. Человек не сопротивлялся, но его взгляд был красноречив. «И какого чёрта ты меня спас?», – читалось в зелёных глазах. Страх, усталость… этому существу очень хотелось покоя. Чем-то Рея тронуло это существо.
Жизнь в Новом Карионе крайне однообразна. Сирена повествует о начале смены, сирена повествует о её конце. Другой мерки суток под землёй попросту не существует.
Прежний Карион располагался на поверхности, в субтропической зоне планеты, но после катаклизма и ядерной зимы жить там стало невозможно. Новый Карион располагался в недрах земли, под старым городом.
Катастрофа произошла давно (никто из ныне живущих никогда не был на поверхности), но, похоже, что климат планеты изменился уже навсегда. Ледник, проморозивший гигантскую толщу земли – тому подтверждение.
Чтобы город жил, его обитателям нужно было работать. Похоже, за время, проведённое в лазарете, Чертёнку твёрдо вбили эту истину. Он ещё себя-то с трудом таскал, а его заставили работать в котельной. От этого места даже у Рея шли мурашки по коже: слишком жарко, слишком душно, слишком тесно и слишком много людей. Ему было много одной только Мины, не говоря уже о напарниках, меняющихся всё чаще. Рей был бы согласен работать каждую из смен, лишь бы его не донимали.
Чертёнок ладил с людьми ещё хуже, чем Рей. Вот и в этот раз, по какой-то очередной причине странное существо не вписалось «в стройные ряды» коллектива котельной.
«Поймаю – убью», — подумал Рей. Только ему удалось запустить вышедший из стоя вентилятор, как шахта забилась вновь.
«Будто другого мусора мало», — бормотал техник, вновь выцарапывая из недр шахты Чертёнка. На этот раз парня сюда сбросили.
Рей отнёс Чертёнка к себе. Раны, ссадины, из груди выпирало неправильно сросшееся ребро – похоже, в лазарете его не вправили, а сейчас уже было поздно. На спине кровоточила рана – парня чем-то ударили. Пришлось снять с него рубашку, чтобы обработать повреждения.
Через всю спину человека проходили четыре глубоких, уже зарубцевавшихся следа, словно его кто-то царапнул. Рей примерял к ним свою руку – по размерам совпадает. Каким же должно было быть существо, чтобы оставить человеку такие повреждения? В недрах земли никого похожего не водилось, в этом Рей был уверен – территория пещер ограничена. Неужели, вне подземелий живёт кто-то ещё? Неужели Чертёнок бывал ВНЕ ПОДЗЕМЕЛИЙ?