Ошарашенный, он упал на колени, не смея произнести ни слова. У него их просто не было, паника накрыла все его сознание. Альбус повернул голову резко, устремив свой взгляд на куратора, который безразлично смотрел на происходящее. Ему было плевать, лишь это беззаботное выражение лица маской было вклеено в кожу.
— А нет, — проговорил он, не убирая глаз от обвалившегося стеклянного купола. — Кто знает, может, все-таки удача на нашей стороне?
И Альбус понял все моментально. Вся его уверенность, веселость и потолок, который был магически защищен, но который внезапно обрушился, — все это была просто продуманная игра. Этакая месть от аврора, чью возлюбленную заставили пустить пулю в висок.
Дыхание сперло. Комнату наполнили люди, которые подбежали к стеклу и стали палочками левитировать его. Среди громад лежало два тела, одно принадлежало миссис Кроусон, чья голова была слегка раздроблена на две половинки одним из кусков толстого стекла, и вокруг нее собиралась лужица липкой алой крови; и тело Ригель, лежавшее чуть поодаль — все ее лицо было изрезано мелкими царапинами, а руки были скорее кровавым месивом. В дополнение ко всему, ее нога была неестественно согнута, кажется, кость была сломлена. Альбус не видел.
Шатаясь, он встал, держась за стену, и безумным взглядом уперся в ее тело. Нет, этого не могло быть; она не должна так просто умереть, не рассказав ему всю историю, не…отплатив за его помощь.
И будто в подтверждение его слов один из пальцев Ригель шевельнулся.
Альбус прислонился к стене. Его сердце дернулось вниз.
***
Кларисса Сэлинджера была похоронена тихо, без свидетелей и панихиды; ее тело просто сожгли, пустив прах над водой, моментально забыв об этой серой женщине. Ее жизнь закончился бесславно и слишком предсказуемо, в конце концов, так ей было начертано еще с рождения, когда ее везде затмевала сестра.
Само дело не было предано огласке, никто даже толком не знал, что случилось в смотровой номер шесть, а мистер Джонас моментально замел все следы, сделав так, чтобы не просочилось информации больше, чем следовало. Казалось, в целом аврорате никому не было известно об очередной неудачной попытке убийства в стенах этого святого здания.
Альбус вдохнул воздух полными легкими, наслаждаясь лучами солнца. Ригель была жива, единственная проблема, которая возникла у нее, — сломанная нога, но за ее лечение взялся Самайн Кроусон, поэтому ей определенно должно было скоро стать лучше.
Перед его глазами все еще стоял тот день, когда ее, всю в крови, увезли в Мунго, где в течение часа целители колдовали над ее здоровьем. Он стоял и ожидал исхода, а когда услышал хорошие новости, то в начале даже не поверил. А затем радость захлестнула его, придав какое-то странное чувство эйфории.
Мистер Джонас никак не отреагировал на данную новость. Только тень разочарования проскользила по его лицу, но Альбусу это не волновало: он больше не воспринимал его как своего наставника, Поттер вообще планировал уйти наконец-то из аврората, закончив свой нелепый маскарад. Но над ними все еще весело дело мистера и миссис Сэлинджер, и любопытство его было слишком велико, поэтому тогда он так и не ушел, ожидая дня, когда они придут брать окончательные показания Ригель.
Лучше ей стало только через неделю. Она лежала на койке и даже в засаленной больничной мантии выглядела лучше, чем многие девушки в парадных нарядах, а ее высокомерно поднятая голова и поджатые губы явственно выражали отношение к аврорам и их деятельности.
— Что ж, из-за происшествия… — неловко мялся помощник мистера Джонаса. Он не знал, как себя вести и что говорить, а под таким презрительным взглядом только скукожился сильнее. — Для нашего обвинения…доказательства…их нет.
— Неужели? — протянула Ригель, не улыбаясь и не скалясь. — Как весело-то.
— Однако, — вмешался мистер Джонас, не смотря на нее, но Альбус был уверен, что все его лицо выражало отвращение. — Мы бы хотели услышать полную историю ваших взаимоотношений. Так, для успокоения совести.
— У вас еще хватает наглости задавать мне вопросы? — высокомерно бросила она, постепенно давая волю эмоциям. Что ж, это было предсказуемо, но только Альбус не был уверен в их подлинности. — Ну так послушайте: дорогая тетя, изображая несчастную и обездоленную, облапошила наивную мою мать, отсудив у нее две трети наследства рода Роули. Ничего так, да? — усмехнулась она, скрестив руки на груди. — Она была настолько жадной и ненасытной, что не позволила себе потратить ни копейки…видели, в каком районе Клара жила? В районе маргиналов и мусора, а все из-за скупости, мелочности…
Ее лицо скривилось от ненависти, а руки сильнее вцепились в больничную мантию.
— Мой брат был… — она вдруг вздрогнула, посмотрев внимательно на Альбуса. — Игроком. Азарт, легкие деньги и тому подобное, но в один прекрасный момент он обмелел и из-за долгов его стали преследовать, — какая-то слишком веселая улыбка появилась на ее лице, исказив его, — я пошла к тете, чтобы занять эти чертовы деньги, но она послала меня, сказав, что наша родственная связь исчезала сразу же, как умерла моя мать. Очень весело, не находите? — улыбка стала шире и отчаяннее, и Альбус заметил, как в уголке ее глаз что-то сверкнуло. — Мой брат умер…его нашли и убили, а я осталась полной сиротой без средств к существованию, из-за чего мне пришлось пойти в этот бар, куда потом постоянно стал наведываться Фельмонт. Мягко говоря, он меня хотел, — Ригель высокомерно хмыкнула, на мгновение отвернувшись, а потом она вновь уперла свой безжалостный взгляд в Альбуса. — И однажды он попытался меня изнасиловать, а потом, когда у него это не вышло, окончательно забил на собственную семью и стал преследовать меня. Скажите, что это моя вина? Как бы не так. Дядя, мягко говоря, был мне абсолютно безразличен.
Она замолчала, яростно впившись своими глазами в Альбуса, будто бы что-то пытаясь невербально сказать, а он смотрел и не понимал, что именно, плавясь от одного только взгляда этих карих глаз.
— Почему вы не рассказали об этом раньше? Об изнасилование и о родственной связи?
— А о таком говорят кому попало? — возмущенно протянула она, внимательно посмотрев на Ричарда, который по-прежнему смотрел исключительно в окно. — Ну уж простите, не хотелось вспоминать такое. А насчет нашего кровного родства… Клара сама сказала, что мы больше друг другу никто, и я с радостью приняла это.
Наступила молчание, в течение которого каждый из присутствующих что-то обдумывал, и только Альбус бессмысленно прожигал ее своими глазами. Ему казалось, что это не все, что Ригель явно что-то не договаривает, но он не собирался высказывать свои мысли вслух. Авроры должны были закрыть это дело, иначе просто не могло быть, но если бы Ричард хоть на мгновение усомнился, то это дело вновь бы было переоткрыто.
— То есть, мистера Сэлинджера убила его жена? — спокойно произнес куратор, и один из уголков его губ пополз вверх. Он наконец повернулся и тоже посмотрел на нее, и в его глазах было по-прежнему безмятежность. Ничто не выдавало того, насколько была задета его гордость.
— Я думаю, что да, — уверенно протянула Ригель, не улыбаясь, как обычно. Она также смотрела в упор на аврора, будто бы гипнотизируя. — А потом захотела и меня уничтожить. Этакое мщение.
Тяжело вздохнув, помощник мистера Джонаса невербально сжег бумаги по этому делу, что держал все это время при себе, и Альбус смог наконец-таки почувствовать, как облегчение расползается по его телу. Хотя, не особо он и сомневался.
— Что ж, дело закрыто, — спокойно произнес Ричард, разворачиваясь. — Мистер Поттер, пойдемте.
— Альбус! — резко воскликнула она, из-за чего даже мистер Джонас удивленно поднял брови, на мгновение развернувшись. Вдруг, какое-то понимание пробежало по его лицу, и он внимательно посмотрел на Поттер, на этот раз без обыденно притворной улыбки. В его глазах сверкали молнии. Насмешливо улыбнувшись, Альбус вопросительно приподнял бровь, всем своим видом стараясь передать весь хохот, что распирал его все это время.