– Разумеется, нет, – Спок проник рукой под его форменку и зарылся пальцами в основания крыльев, поглаживая участок спины между ними. – Только если ты сам захочешь. А ты хочешь получить профессиональное вычёсывание, так что я, зная об этом, и не подумал бы препятствовать твоему желанию.
– Маленький. Вулканский. Говнюк.
Джим кусает его за нижнюю губу. Он безумно хочет остаться – действительно, чем плохо? Спок его вычешет. Вычешет так ласково и тщательно, что на середине вычёсывания они оба не выдержат, начнут целоваться. Спок обнимет его сзади, Джим выгнется в его чутких руках, притрётся задом к его паху, где…
От одних мыслей жарко. Так что Кирк резко выпрямляется – взгляд всё равно прикипает к потемневшему месту укуса на споковых губах, прочищает горло.
– Я тебе такую трёпку задам, когда вернусь, родной, – ласково желает Споку.
– Удачного вычёсывания, – желает Спок нейтрально, и если бы не горящий взгляд, выдающий его с потрохами, и не скажешь, что он тут планы по совращению капитана устраивал. – Передай доктору, что для него найдётся одноместная палатка.
МакКой смотрел, как Джим заваливается к нему, приваливается к стенке с совершенно ошарашенным видом и невидящим взглядом вперяется в потолок.
Ну ясно всё.
Боунс берёт ведро воды – каждый раз подготавливает, чтобы обмывать чесалки от пуха, и окатывает капитанского пиздюка от души, сверху вниз, тепловатой водичкой.
– Спасибо, – он сопит, с силой проводя ладонью по лицу. Потом по волосам. – Меня щас совращали. Жёстко. Морально поимели, так сказать.
МакКой понимает, что это бесполезно. Всё бесполезно, пока они влюблены активно. Полгода, что ли… примерно. Он забыл, как это бывает.
– Стягивай мокрые шмотки и садись, – он махнул в сторону табуретки, одиноким архипелагом стоящей посреди расстеленной клеёнки.
– Да погоди, мне бы вздрочнуть.
Джим шлёпает в ванную, оставляя после себя мокрые следы.
Джим душевно передёрнул, представляя, как Спок отдаётся ему прямо на приборной панели. Его глаза были тёмными и глубокими, рот – жадным, задница – узкой и горячей, и весь он был таким… сексуальным, таким…
Джим с трудом взял себя в руки, чтобы не кончить МакКою на мочалку. МакКою вообще не нравилось, когда кончают на его вещи – Джим помнил, как в общежитии раз отправился в душ с его полотенцем, а потом Боунс обнаружил там его сперму. Весело было.
Заодно ополоснулся ещё раз.
К МакКою вышел посвежевшим и адекватным.
Боунс смерил его взглядом, поднялся с кровати, по пути прихватив что-то со стола, и кинул на табурет полотенце.
– Это чтобы ты задничкой своей розовенькой не прилип к табуреточке, чудила, – сообщил недовольно. – Садись уже.
– Меня Спок к тебе ревнует, – довольно поведал Джим, усаживаясь. – Ну не совсем к тебе. К твоим рукам. И знаешь, если он так горячо будет меня отговаривать от вычёсываний у тебя, я даже не против.
– А уж как я не против! – ожидаемо послышалось сзади вместе с прысканьем пульверизатора. Боунс смачивал его пух. – Пусть вычёсывает. Я счастлив буду. Но одно я знаю точно: таких рук у него не будет. Это дар божий, Джим, и мне он достался. А вам всем – нет.
– Ох, ну надо же всё свести к убогой утилитарности… Я говорю, чтобы он меня отговаривал, а не вычёсывал.
От МакКоя слегка пахнет алкоголем – поддал, видать. Виски, скорее всего, его любимое вечернее «блюдо». Знакомые поглаживания пуха – МакКой трамбовал его ладонью, чтобы лучше смочить – расслабляют, Джим опирается о сиденье стула ладонями.
– Нет, если я начну расхваливать твои руки, он меня вообще отпускать перестанет.
– О-о, друг мой, – пшиканья сменяются приятным тянущим чувством в основании – МакКой принялся за вычёсывание. – Хотелось бы сказать, что на правду не обижаются, но с влюблённым не тот случай.
– Ммм… да. – Джим чуть щурится от удовольствия. Улыбается. Руки Боунса не зря называют волшебными, каждое их прикосновение отзывается симфонией приятных ощущений по всему телу. Ох как он должен быть хорош в постели, очешуеть можно. – Да ладно, все знают, что твои руки лучшие в Федерации. Спок тоже знает. Просто теоретически. Ну и… да, практически ему лучше об этом не думать. Он мне даже не сказал, что пора вычёсываться, когда пришло время. Ждал, пока ты свалишь, видимо.
– Ну-у, это же очевидно. Он заполучил тебя и жаждет прибрать к рукам всего – вместе с твоим пухом.
Они медленно переговаривались. МакКой прочёсывал его пух, параллельно ощупывая спину и диагностируя состояние оснований, и это было так приятно, так расслябляюще…
Джим сам не заметил, как задремал. Вот прямо сидя на табурете.
Сначала это звезднота ксеноебливая уснула. Ну и ладно, главное со стула не падала. МакКой хлебнул ещё на два пальца виски и продолжил вычёсывание, негромко напевая себе под нос. Распустил собственные крылья – они расслабленно повисли по сторонам. Он вычёсывал качественно, весь уходя в это занятие и периодически отвлекаясь, чтобы собрать пух влажной губкой и сбросить в пакет для утилизатора.
Он был рад за Джима. И, пожалуй, счастлив, что в огромном пустом космосе Джим нашёл того, в кого можно влюбиться без памяти. Может быть, дружеских посиделок под пиво и пиццу с просмотром очередного притащенного Кирком фильма им теперь не видать. С другой стороны, это всё мелочи. Вон он какой счастливый. После всей случившейся дряни, после воскрешения.
Мысли текли сами собой, неторопливо и плавно, комья влажного пуха слезали с оснований Джимовых крыльев, увлекаемые частыми зубьями чесалки.
Но когда ровное дыхание Джима сменилось бормотанием, насторожился.
– Шп… пок… – капитанский пуховой засранец даже во сне умудрялся видеть свою зеленоухую любовь. – Шпок… Да, сюда…
МакКой задумался, дать ему шлепка по шее холодной мокрой тряпкой щас или повременить. Решил повременить и вместо это ещё пощекотал крылья чесалкой.
Джим вздрогнул, заёрзал…
– Ох, чёр… шпо… брлбрл… шпок…
Ну, это как минимум неприлично.
МакКой убрал руки от его крыльев и тихонько попятился к ведру с водой.
– Ну не занудствуй, ну… А-а-а!!!
От ведра воды, вылитого прямо на голову, Джим заорал, замахал руками и свалился со стула.
– Либо ты ведёшь себя нормально, либо я вручаю тебе чесалку – и вали к своему коммандеру вычёсываться.
– Я спал!!!
Джим с видом оскорблённой невинности принялся вытираться и отплёвываться. Пофыркав, снова взгромоздился на стул, но продолжал глядеть на МакКоя волком.
– Ты просто глумливая сволочь, – высказал, тряхнув крыльями. Несколько капелек попали в том числе и на самого Боунса.
– Ну знаешь, – МакКой дерябнул его чесалкой по пуху, не вредно, но чувствительно, – мне это межвидовое аудио-порно он-лайн бесплатно без регистрации даром не сдалось.
– Не сдалось тебе… – Джим чуть ли не фыркает как недовольный кот, – чёрт возьми, такой сон спугнул...
МакКой дернул его за плечо, возвращая в нужное положение.
– Сон ему, значит, спугнули. Ничего, переживёшь. Ну-ка давай живо, расскажи мне последние новости по изучению планетоида.
Работа в лабораториях по-прежнему была не особенно интересной, но сейчас Хан хотя бы нашёл относительно увлекательный материал для своих исследований. Это мало относилось к тем областям, которыми занимались научники на Энтерпрайз – судя по данным, которые получил инженерный отдел с планетоида, у этой расы были крайне занимательное бактериологическое оружие. Хан даже нашёл себе напарницу по исследованию – терранку-альбиноса, интересующуюся бактериями и не интересующуюся самим Ханом.
Последнее было особенно отрадно. Дамы – и некоторые джентльмены – осознав, что Хан теперь действительно не представляет опасности, начали проявлять к нему интерес. Одна из граней интереса заключалась в том, что ему стали наносить вечерние визиты, благо, свобода сексуального самовыражения в Федерации приветствовалась. Хан не был недоволен этим. Ему нравился секс. Нравились женщины. К мужчинам он тоже относился благосклонно. Организм сверхчеловека сбоев не давал. И всё же некоторые вечера хотелось бы оставить для себя – почитать – его напарница, Ада Йоргенсен, скинула ему преинтереснейшие книги. Покурить. Нанести визит доктору – сам доктор заходил к нему на несколько минут каждый вечер, но не ради общения, а исключительно по работе. Задержаться в тренажёрном зале на пару-тройку часов. В конце концов, лечь в ванну и предаться размышлениям – Хану, живущему в комнате для старшего офицерского состава, была доступна ванна.