— Ты так часто уходишь от ответа, — он не сразу осознал, что сказал это вслух, а осознав, с беспокойством покосился на Тейлора, который даже не моргнул после его слов. Порой вести беседу с Роджером было просто невыносимо, и Брайану хотелось растормошить того, потрепав за плечи. Однако, осознав, что каждый человек сам решает, чем он готов поделиться, а чем — нет, и не стоит этому раздражаться, Брайан поджал губы и сказал:
— Черт, это не мое дело, наверное, — он неловко положил руку на плечо Роджера как бы в дружеском жесте. Тот был все еще очень худым после недавних событий — Брайан чувствовал это даже сквозь одежду, — однако выглядел Роджер уже многим лучше, чем месяц назад, когда Тим только уехал. На его впалых щеках появился природный розоватый оттенок, и он больше не выглядел по цвету, как стена; глаза, хотя и оставались безумно грустными, иногда «смеялись».
— Я на этом факультете из-за отца, — ровный голос Роджера разрушил долгую тишину, и Брайан кивнул, не сильно удивленный ответом. — У меня был список специальностей, на которые он согласился бы дать мне деньги. Ни на одну из них желания у меня идти не было, так что, можно сказать, выбирал наугад.
Это был первый раз на памяти Брайана, когда Роджер хоть как-то упомянул родителей. Тема семьи особо не поднималась в их беседах, а когда поднималась, Тейлор лишь вежливо слушал, а затем переводил разговор в другое русло.
Они с Роджером были знакомы, считай, совсем ничего: конечно, Брайан не мог винить его за скрытность, однако почему-то он надеялся на то, что Тейлор будет делиться своими мыслями в ответ. Мэй не раз рассказывал ему что-то личное, стараясь построить между ними какое-то доверие, но Роджер по прежнему лишь слушал. Безусловно, Брайан понимал, что не все люди горели желанием выворачивать душу наизнанку кому-то другому, однако у него складывалось ощущение, что Роджер мог подолгу сдерживать все внутри, а потом это выливалось в очередную беду.
— У вас сложные отношения?
— Вроде того.
Ответил он, и кривая улыбка ненадолго мелькнула на его лице, лишенная и толики искренности. Роджер потянулся к пачке «Marlboro», желая достать оттуда очередную сигарету, Брайан не знал, какую за день, и невольно перехватил его предплечье, останавливая.
Мэй ненавидел склонность Роджера к саморазрушению, которая, чем больше он сближался с Тейлором, тем она становилось очевиднее, и создавалось впечатление, что легкая зависимость к вредным веществам — а Брайан не знал, кончалась ли эта «легкая зависимость» одним алкоголем и сигаретами, — начинала перерастать в настоящую болезнь. И если в первые недели после измены Тима, Брайан и мог понять, почему Тейлор уподобляется этой ужасной привычке, в какой-то степени жалея себя и пытаясь забыться, то сейчас Мэй уже начинал всерьез беспокоиться о том, что дело было вовсе не в Стаффеле. А еще его удивляло то, что Томас, кажется, не обращал на это никакого внимания, и никакого воздействия на Тейлора, по сути, не было.
Холодные голубые глаза быстро поднялись на лицо Брайана, и Роджер вопросительно приподнял бровь, чувствуя руку Мэя на своем предплечье. Его пальцы все еще сжимали вожделенную пачку, и отпускать ее он не собирался.
Не успел он открыть рта, как внезапно откуда-то сзади послышался протяжный скулеж, и оба парня инстинктивно оглянулись. Уже потемнело окончательно, и разглядеть что-то было почти невозможно, как бы Брайан не пытался приглядеться.
— Ты слышал? — спросил Роджер, и Брайан согласно кивнул, делая шаг в ту сторону, откуда исходил звук: он изо всех сил жмурил глаза, как будто это чем-то могло помочь.
Прямо перед ними стояло невысокое здание, огражденное металлическим забором, с окнами, некоторые из которых были выбиты, без гардин: в глубине дома виднелась только темнота. Вряд ли здесь кто-либо жил уже на протяжении долгого времени, разве что какой наркоман или пьяница не забрел сюда.
Подойдя поближе, им удалось прочесть ярко-красную прямоугольную табличку, слегка перекосившуюся от времени и сильных ветров; она гласила: «Частная собственность. Вход строго запрещен».
— Кажется, нам пора уходить, — Брайан нервно засмеялся, поджимая губы и чувствуя, как сердце начинало непроизвольно ускоряться. Не то, чтобы он чего-то там боялся — этого бы Брайан точно в себе не признал, — однако ему стало уж совсем не по себе не только от этого пустого парка, но еще и от полуразрушенного дома, который, ко всей прочей прелести, еще был чей-то собственностью.
— Тебе совсем не любопытно? — ухмыльнулся Тейлор, с издевкой смотря на Мэя, глаза которого беспокойно рыскали от здания к лесу и обратно. В глазах Тейлора, наоборот, засветился интерес, и это еще больше не понравилось Брайану, который сразу же заметил этот недобрый огонек.
— Знаешь, отню… — странный скулеж опять повторился, обрывая Брайана на полуслове, гулким эхом разносясь по парку, на этот раз, громче. Мэй с точностью мог сказать, что источник звука находился в нескольких ярдах от того места, где они стояли. — Похоже на животное, нет? — с надеждой спросил он, желая изо всех сил найти там милое существо.
Роджер поморщился и засунул пачку «Marlboro» в задний карман джинс: в его пальцах была зажата новая сигарета.
— Вот сейчас и проверим.
Роджер зашагал вперед, стараясь не издавать слишком много шума, а Брайан, чертыхаясь себе под нос, последовал за ним. Последнее, что он хотел делать, это «проверять», что же там происходило, хотя здравый смысл подсказывал ему, что кто-то мог нуждаться в помощи, и он, переступая через свое нежелания исследовать новое, оглядываясь назад, шел дальше.
Дом стоял здесь явно не первый год: деревянная дверь, казалось, уже на последнем вздохе висела на петлях, и когда Роджер потянул за ручку, она заскрипела так громко, что Брайан не удержался и еще раз ругнулся. Если здесь был посторонний человек, то вероятность того, что он их услышит, выросла в несколько раз. Однако дверь, по сравнению с прогнившем полом, оказалась еще самой крепкой во всем этом доме, напоминавшем здания, которые обычно описывали в страшилках. Пол во многих местах был кривым, кое-где досок вообще не было, и там красовалась дыра, которая вела не понятно куда. Внутри стояла кромешная тьма, и Брайан не видел дальше своего носа.
— Может… — хотел было он предложить уйти отсюда как можно быстрее, однако что-то проскулило в третий раз, и звук был так близко к нему, что Брайан дернулся от неожиданности и отступил на пару шагов назад.
— Тише. Что ж ты так боишься? — даже в такой темноте Брайан не то увидел, не то почувствовал, какая самодовольная улыбка озарила лицо Роджера, и его щеки покраснели.
— Я вовсе не боюсь, — прошипел он в ответ, и когда он сделал очередной шаг в сторону, его каблук наступил на что-то мягкое, после чего послышался еще более громкий писк, и Брайан, поняв, что это все-таки было животное, и что он напугал это бедное создание еще больше, шикнул на самого себя за неосторожность.
Он не мог разобрать, что это было, однако, исходя из размера существа, которое Мэй увидел, когда присел на корточки и протянул руки к животному, было не особо большим. Он мог бы предположить, что это был барсук, кот, лисица или, может быть, небольшая собачка, однако еще до того, как Брайан успел коснуться напуганного существа, послышались приглушенные шаги, а затем луч света ударил Тейлору в лицо.
Роджер стоял уже в двух-трех метрах от Брайана, что-то изучая, когда на него направили яркий фонарь, и он, пытаясь от него закрыться и не видя абсолютно ничего, начал пятиться назад.
— Кто здесь? — раздался хриплый голос незнакомца, которому, как, по крайней мере казалось Брайану, было больше сорока. — Я сейчас в полицию позвоню! Стив, здесь посторонние! — крикнул он громче, явно призывая кого-то на помощь.
Брайан почувствовал холодный страх, что сдерживал его на месте и не давал сдвинуться. Он застыл в этой странной позе, слыша, как пищит животное, видя этот луч фонаря, где-то глубоко внутри себя понимая, что нужно бежать что есть мочи, и прямо сейчас, однако его как будто парализовало от неожиданности произошедшего. Он увидел темный силуэт, двигающийся на него, и Роджер, дернув того за плечо и сделав это неуклюже: так, что Брайан покосился в сторону, едва удержавшись на ногах, и Роджер сказал почти что спокойным голосом: