- Отлично, – ответил я. – А у тебя?
- Тоже неплохо, – улыбнулась моя мама. – Вы с Виолеттой куда-то ходили?
В этом вся Аврелия Дельяно. Она не обрывает мне телефон, когда я ухожу, потому что доверяет. Она знает, что я не совершу никаких опрометчивых поступков. И за это ее уже нужно уважать.
- Да, к Энрике, – подтвердил я.
- Как он? – тут же спросила мама. – Рана затягивается?
- Да, все в порядке, – кивнул я. – Он крепкий.
Мама облегченно вздохнула. Она, за шесть лет, привязалась к Энрике, как к родному сыну. Собственно, и к Деметрио с Росанной тоже.
Минут через двадцать я поужинал и поднялся к себе, включить компьютер. Меня едва не хватил удар, когда на заставке появилась фотография Виолетты. Тьфу, ты! Я и забыл про нее! Хорошо еще, самой девушки нет рядом, а то конец бы нашей дружбе… Нужно будет обязательно поменять эту самую заставку.
- Но в эту минуту я смог только сесть и залюбоваться очаровательным личиком Виолетты. О, эти глаза, почему-то наводящие на мысль о шоколаде… Эти волосы, запах которых я так люблю вдыхать во время объятий… Этот чудесный овал лица, каждая черточка которого навсегда запечатлелась в моем сердце… Эти губы, в которые я так мечтаю впиться поцелуем, и никогда больше не отпускать… О, Вилу, ты прекраснее самой Венеры!
Так, все, хватит! Чем больше я буду о ней мечтать, тем сильнее буду любить! Хотя, признаться, я уже и так погрузился в море под названием Виолетта Кастильо по самое не могу…
Нет! Нельзя об этом думать, а то мне же будет хуже! Так, спокойно! Нужно срочно поменять заставку! Вот, несколько щелчков мышкой и на рабочем столе появилась моя фотография вместе с Энрике, Деметрио и Росанной. Она была сделана за неделю до моего первого отъезда в Буэнос-Айрес. На снимке мы все улыбались, стоя в обнимку. Ох, если бы я тогда знал…
Ладно, нечего забивать себе голову на сон грядущий! Зачем я, вообще, включил компьютер? Ах, да! Хотел проверить почту! Так, захожу… Кхм… Ну, конечно, кто бы сомневался! Пятьдесят два новых письма, и все – реклама! Создается такое впечатление, что на всем белом свете я нужен только этим рекламщикам! Ну, и еще, может быть, Виолетте, Энрике, Деметрио и Росанне. А остальные… Даже сестры и брат не прислали ни одного письма…
Думая о Ренате, Лорне и Ромеро, я выключил компьютер, переоделся и лег в постель. Странно, но во время их последнего приезда двое последних вели себя до жути миролюбиво. Если вспомнить то, что у нас происходило раньше…
А Рената? Она всегда была на моей стороне. Наверное, потому что сама являлась объектом насмешек Лорны и Ромеро. Она всегда была моей самой настоящей и самой любимой сестренкой. С этой мыслью, я, наконец, заснул.
Впрочем, долго спать мне не пришлось. Часа в два ночи я проснулся от громкой трели звонка внизу. Не понял! Кто это решил наведаться в такое время? Наскоро влезая в джинсы и набрасывая мастерку, я клял неожиданных визитеров на чем свет стоит. Мы с мамой столкнулись на лестнице, вместе поспешили открыть дверь и едва не упали.
Из последних сил цепляясь за дверной косяк, рыдая, кутаясь в тонкую кофту (а ночь сегодня выдалась холодной) и дрожа всеми конечностями, на пороге стояла Рената Дельяно.
====== Глава 40 ======
Я всю оставшуюся ночь просидел в кресле рядом с сестрой – в комнате для гостей. Пару раз меня брала дрема, но большую часть времени я просто гадал, что могло так испугать Ренату. Что все-таки побудило ее прилететь в Буэнос-Айрес, на ночь глядя?
Мама тоже не спала в ту ночь. Она пыталась дозвониться до тети Беатрис, но тщетно. Хотя, это, впрочем, вполне объяснимо – ведь разница во времени не так уж и значительна. То есть, там тоже была ночь.
Лишь около шести часов утра моя сестра, наконец, открыла глаза после неспокойного сна.
- Рен! – воскликнул я, вскакивая и падая на колени рядом с кроватью.
Несколько секунд Ренате понадобилось для того, чтобы осознать, кто перед ней. Затем, она облегченно вздохнула и слабо произнесла:
- Ох, Федерико! Я все-таки добралась!
-Ну, конечно, добралась, – кивнул я. – Мы в Аргентине, с тобой все в порядке! А что происходит, Рен? Ты, ни с того, ни с сего приезжаешь, да еще и посреди ночи… В чем дело?
Вместо ответа Рената села на кровати и заплакала, спрятав лицо в ладонях. Вот, черт! Похоже, ситуация, и впрямь, серьезная! Я сел рядом, на край кровати, и поспешил обнять сестру. Та прижалась ко мне и тихо шепнула:
- Он… он пытался… меня изнасиловать…
В моей груди вспыхнул гнев, а руки, обнимавшие Ренату, непроизвольно сжались в кулаки. Кто-то посягнул на нее! Кто-то хотел надругаться над этим беззащитным созданием! Нет, я просто обязан набить этому уроду физиономию! Кем бы он ни был, никто не смеет трогать мою младшую сестренку! Никогда!
- Тихо, Рен, тихо! – воскликнул я, крепко обнимая ее. – Кто пытался? Просто назови имя, а уж я его найду! Ты мне веришь?
Рената вздохнула и уже спокойнее произнесла:
- Верю.
Мы отстранились друг от друга, но я все равно держал сестру за руку, понимая, что сейчас ей, как никогда, нужна поддержка.
- Так, – подытожил я, – Расскажи-ка мне все по порядку. Что произошло? Какой урод к тебе полез? Кому надоело жить?
Последнюю фразу я произнес, чтобы немного приободрить Ренату, и мне это, вроде бы удалось. Она слегка улыбнулась, но тут же снова погрустнела и начала рассказ:
- В общем, когда я вернулась В Мехико, узнала шокирующую новость. Впервые за девять лет моя мама завела роман.
- Не понял, – констатировал я. – При чем здесь это? Тетя Беатрис завела роман – и что? Это вполне нормально. Она – взрослый человек.
- Знаю, знаю, – кивнула Рената. – И я восприняла эту новость спокойно. Его зовут Аполинар, и он поначалу был неплохим парнем.
- А что случилось потом? – нахмурился я, вспомнив случай из своей биографии. – Он стал предлагать тете Беатрис отправить тебя в интернат?
- Нет, – отмахнулась Рената, – Он очень дружелюбно себя вел, даже когда мамы не было рядом. Мне даже казалось, что мы сможем поладить.
- И что, что-то изменилось? – допытывался я.
- Да, – с каменным лицом продолжила Рената. – Вчера днем Аполинар вдруг пришел к нам. Мама еще была на работе, и я предложила ему зайти позже. А он… он вдруг схватил меня, втащил в дом, швырнул на диван в гостиной и начал срывать одежду. Я кричала, брыкалась, кусалась, но толку не было. Тогда мне вспомнился классический прием – пинок в промежность. Как ни странно он сработал. Аполинар свалился с дивана, успев только задрать мне майку и расстегнуть джинсы…
- Ты так спокойно об этом говоришь, Рен… – только и смог вымолвить я, крепко сжимая руку сестры.
- Просто еще не пришла в себя, – пояснила она. – Мне так страшно было…
Я бессознательно приобнял ее за плечи. Рената вздохнула и прижалась ко мне. Сколько же ты натерпелась, сестренка? Сначала этот дурацкий клуб, потом попытка изнасилования… Господи, за что тебе это?!
- Понимаю, – тихо сказал я. – И что, ты съездила ему по морде?
- Нет, – убито покачала головой Рената. – Мне было слишком страшно…
Она помолчала пару секунд, проглотила слезы и шепотом закончила:
- Я сбежала. Я просто схватила со стола кошелек и паспорт, а потом выскочила из дома.
- И что, сразу в аэропорт? – допытывался я.
Рената, бледная, как смерть, опустила глаза, посидела в таком положении секунд тридцать, а потом снова взглянула на меня со словами:
- Я как будто во сне купила билет до Буэнос-Айреса. Ждать вылета пришлось всего два с половиной часа. Не так долго. Зато в аэропорту Аполинар вряд ли стал бы меня искать. Так я и оказалась у вас посреди ночи.
- Подожди! – воскликнул я. – Мне понятно твое желание убежать от этого кошмара. Мне понятно почему ты пришла ночью. Но объясни, почему ты не позвонила, чтобы мы тебя встретили?! Почему шла одна, по холоду, да еще и ночью?!
- Когда Аполинар на меня набросился, я выронила мобильник, – пояснила моя сестра. А потом, когда убегала…