— Мне жаль, что тебе тоже пришлось пережить подобное, — сокрушился он.
— Да что ты можешь знать? — ощетинился Локи и мгновенно напрягся, когда Тор вдруг сорвался с места и бросился к нему едва ли не бегом. — Ты меня не слышал?! Не смей подходить ко мне, иначе…
…Он пах так же, как и Тор. Его волосы были такими же, как у Тора. Его голос, постоянно шепчущий имя Локи около самого уха, принадлежал Тору.
Локи был готов обмануться и поверить в то, что брат, обнимавший его сейчас, настоящий. Живой. Боги, насколько же это нелепо! Сердце отчаянно билось в висках, а разум напоминал, что руки на его спине и на голове — чужие. Они уже очень давно не обнимались вот так… доверчиво. Крепко.
Он так и стоял в напряжении, позволяя Тору прижимать себя всем телом, слушал невпопад сказанные слова и признания, смысл которых до него практически не доходил, и млел от пальцев, путавшихся в волосах. Оттолкнуть и снова сказать ему, что не верит, Локи не смог. Три года почти в полном одиночестве, ознаменовавшиеся смертью брата, давали о себе знать. Все чувства были обострены до предела, и Локи хотелось сбросить их, избавиться, лишь бы стало легче.
Голос Тора продолжал ласкать слух. Воздух, вырывавшийся с каждой фразой, обжигал кожу и заставлял её покрыться мурашками. Ощущений было настолько много, что вырваться из капкана не представлялось возможным. Локи только недавно потерял Тора и почти принял его смерть, как вдруг тот оказался повсюду: он его видел, слышал, чувствовал запах и плавился под руками. Рвано выдохнув, он подался вперёд, вжимаясь в него ещё плотнее, и наконец поднял руки, чтобы сомкнуть их за спиной Тора.
Перестав бормотать, Тор застыл ровно на секунду, чтобы в следующую обнять ещё крепче и, прошептав его имя, вжаться губами в голую шею над воротником. Но и это не продлилось слишком долго: Тор двинулся выше, касаясь губами каждого сантиметра кожи, переходя на скулу, лоб и даже прикрытые веки. Локи слабо осознавал, что позволял себя целовать на виду у притихших зрителей. Отдавшись эмоциям, он глубоко дышал, подставляя лицо под поцелуи… брата. Встрепенувшись в тот же момент, он пробрался руками к ладоням, стискивающим его плечи и шею, крепко сжал их и распахнул глаза. Тор ошалело смотрел на него и тоже слабо понимал, что только что натворил. Они стояли настолько близко, что Локи в какой-то момент показалось: Тор его поцелует уже по-настоящему. Шальная мысль вызвала нервную ухмылку, которую Тор тут же отзеркалил.
Напряжение спало. Видимо, они точно думали об одном и том же. Стало даже неловко, но Локи не успел сделать шаг назад — основание шеи пронзила резкая боль. Коротко вскрикнув и покачнувшись, он тут же потянулся рукой, нащупывая холодное тело дротика. Перед глазами всё поплыло, и последнее, что он успел запомнить — Тора, подхватившего его и не позволившего упасть на землю.
***
Тор практически не отходил от постели метавшегося Локи уже вторые сутки. Иногда тот утихал, комкая в руках простынь и замолкая, иногда начинал ворочаться, выпутываться из оков одеяла и болезненно постанывать. В такие моменты Тор, успевавший даже задремать, подскакивал, оказываясь рядом, разжимал длинные тонкие пальцы и сжимал своими.
— Тише, Локи, тише, — принимался ласково говорить он. — Всё хорошо, ты в безопасности. Я здесь, с тобой.
Обычно после Локи затихал. Тору было приятно думать, что брат его слышал и чувствовал себя рядом с ним спокойнее. Он закусывал губу, с горечью рассматривая такое знакомое лицо, которое не видел несколько лет. Этот Локи выглядел худее и, казалось, ещё бледнее, будто очень долго не выходил под солнечный свет. Тор смутно представлял, что произошло в его жизни за три года с момента побега с тессерактом, но, похоже, хорошего случилось мало.
Локи несколько раз повторил, что его Тор погиб. Умер. Видимо, ведьма пробила брешь между реальностями в тот момент, когда Вижн был нужнее всего. Подгадала, ничего не скажешь. Однако Тору было сложно думать о своей смерти, потому что другой Тор воспринимался именно другим. Чужим, незнакомым. Больше всего он переживал за Локи, хотя, по сути, он тоже являлся для него чужим. Ужаснее всего было осознавать, что своего Локи он потерял достаточно давно и безвозвратно, поэтому держать себя в руках, стоило только ему неожиданно появиться в бреши, Тор не смог.
Локи, явившись сюда первым, спутал абсолютно все карты. Мало того, что Тор не был готов к столь скорой встрече и пришлось на ходу подбирать необходимые слова, а мастером речей он никогда не был, так ещё и Ракета умудрился всё испортить. Поначалу Тор не понял, что произошло. Он только-только уговорил Локи не выпускать колючки и довериться ему (что угодно, лишь бы не перейти к драке или к очередному побегу!), как хрупкий момент был вдребезги разрушен.
— Ты что делаешь, Кролик?! — взревел Тор, стоило заметить выходившего из кустов Ракету с пистолетом в мохнатых лапах.
— А что? Я решил, так будет безопаснее! Он вроде как на тебя напасть хотел!
— Ничего он не хотел! — Тор продолжал удерживать обмягшего Локи в объятиях. — Он был сбит с толку!
— Да ладно тебе, это всего лишь транквилизатор! Хотя доза, признаюсь, конская, но вряд ли сделает ему плохо. Проспится и всё! Подумаешь.
С того момента с Ракетой Тор больше не разговаривал, хотя он предпринимал ещё несколько попыток отшутиться. Шутить Тор не был настроен от слова совсем, поэтому буравил Ракету мрачным взглядом и дожидался, когда тот уйдёт. Стоило только выяснить, что местонахождение бреши ему сообщила Валькирия, Тор перестал разговаривать и с ней.
— Он хотел тебя проводить и пожелать удачи, только и всего, — с недоумением объяснила Валькирия, когда Тор буквально обвинил её в произошедшем. — Кто же знал, что твой ненаглядный Локи вздумает явиться именно в этот момент! И вообще, мы его не ждали. Ты собирался пройти через брешь и поговорить с ним там, а не здесь.
— Мы выиграли массу времени, разве нет? — упорствовал Тор.
— Он даже не знал, куда пришёл! — злилась Валькирия. — Насколько помню, у него достаточно хорошая реакция, а ты явно ничего толком не замечал! Ну кто просил тебя лезть к нему обниматься?!
— Я хотел его успокоить!
— Локи однажды уже вонзил тебе нож под рёбра, — в самый неудачный момент напомнил Брюс, ставший невольным свидетелем ссоры. — Мог повторить такое и сейчас. Мы же не знаем, что с ним произошло, но до Сакаара и примирения с тобой ему явно было очень далеко.
Спорить было бесполезно, но принимать их сторону Тор не желал. Если он хотел заново убедить Локи в искренности своих намерений, тот не должен даже усомниться в нём. К тому же именно он находился с ним рядом и прекрасно видел, как Локи боролся сам с собой, будто хотел поверить сразу, но осторожность его останавливала.
От бреши Тор нёс Локи на руках. Стивен Стрэндж открыл обратный портал к Новому Асгарду, и под вопросительным взглядом он быстро юркнул в него, не став ничего говорить. Они ждали ответа относительно того, что Тор собирался делать дальше, однако сначала требовалось дождаться пробуждения Локи. Но Локи не приходил в себя уже вторые сутки. Настала пора волноваться всерьёз.
— Что ты ему вколол?! — разъярённый Тор влетел в дом Валькирии, где Ракета едва не свалился со стула от неожиданности.
— Обычное успокоительное! Не бесись!
— Успокоительное? Из-за которого он в бессознательном состоянии больше суток?!
— Я ведь говорил, что доза была большая! Угомонись! Очнётся твой братец, невелика беда. Зато выспится на годы вперёд!
Гневаться на Ракету было бесполезно. Даже Валькирия окинула пыхтевшего Тора осуждающим взглядом, на который он предпочёл не отвечать. Единственное, что оставалось — покорно ждать и молиться богам, чтобы Локи согласился выслушать его во второй раз.
***
Во сне он видел мрачные горы Свартальвхейма, обдуваемые холодными песчаными ветрами. Чувствовал боль, растекавшуюся от груди по всему телу, словно кто-то пронзил его мечом насквозь. Потом был огонь и огромная фигура разъярённого Суртура, крушащего всё на своём пути.