Лена чуть не умерла от страха. Сердце заколотилось, а на лбу выступил холодный пот.
— Мне в туалет надо, — промямлила она хриплым голосом.
— За мной иди.
Равиль пошёл вперёд, тихо шлёпая босыми ногами. Лена посмотрела на пол и увидела, что отпечатки его ног оставляют кровавый след на полу. Она чуть не заорала, останавливаясь. Моргнула глазами, и следы исчезли. Видения никогда не подводили девушку. Она поняла, что попала в лапы к настоящему убийце. Тем временем Равиль открыл дверь уборной.
— Можно душ принять, если хочешь. Сейчас поесть тебе принесу, — Зармаев развернулся и быстрым шагом пошёл на кухню.
Из-за цепи дверь не закрывалась, но девушке стало всё равно. Она и так чуть не описалась, когда увидела эту кровавую дорожку из следов. Сделав дело, она умылась, стирая слезы со щёк, но они всё равно текли, не переставая. Эмоции были на пределе, и она тоненько заскулила.
— Чего ты там воешь?! Выходи! — раздалось за дверью ледяным тоном.
Лена в последний раз сполоснула лицо, потом промокнула влагу полотенцем и вышла, всхлипывая.
— Давай договоримся так. Ты не ноешь и не скулишь. Обращаешься ко мне на «ты» и делаешь всё, что я говорю. Только тогда всё будет хорошо. Понятно?
Лена закивала головой, не в силах сказать ни слова.
— Умница. Тогда иди, поешь. Я оставил на столе кашу и компот из яблок. Поздно уже. Пойду спать.
Он ушёл спать в другую комнату. А Лена подумала, что это единственная хорошая новость на сегодня. Можно открыть окно и позвать на помощь. Но как только она подошла к оконной раме, то увидела, что она заколочена гвоздями. «Ага, так они и дали мне сбежать». В животе заурчало, прося пищи. Лена посмотрела на тумбочку. На ней стояли железные кружка и тарелка. «Ничего, когда-нибудь я усыплю твою бдительность и сбегу», — с надеждой подумала она. После ужина девушка, не раздеваясь, легла на кровать, и уснула тревожным сном.
Утром Равиль готовил завтрак на кухне и, слышал, как девчонка гремит цепью по коридору. Её хватало только для того, чтобы дойти до санузла. Со временем, Зармаев планировал отпустить её. В конце концов, куда она денется пока он дома, но сейчас пусть почувствует всю ситуацию, в которую попала. Издеваться над ней, как обещал, Равиль не планировал, у него не совсем атрофировались мозги, чтобы творить такое. Всё эти угрозы, банальное запугивание, чтобы Лена подписала все бумаги, не создавая лишних проблем.
Приготовив омлет, Зармаев наложил одну порцию для Лены, потом взял в руки кружку растворимого кофе и направился к ней.
Лена сидела у тумбочки на краешке кровати. Она уже умылась, а теперь не знала, что делать. В комнате даже телевизора не было, чтобы как-то отвлечь себя от грустных мыслей.
— Можно мне хотя бы телевизор? Так с ума сойти со скуки можно, — сказала она, увидев на пороге своего мучителя.
— Если будешь себя хорошо вести, то я разрешу тебе смотреть со мной телевизор. А пока посмотри в тумбочке, там есть какие-то старые журналы. Вот, ешь, — он поставил еду перед ней.
— Я не хочу, — хриплым голосом сказала она.
— Ешь, не беси меня! Чтобы через пятнадцать минут посуда была пустая! — рыкнул он, уходя прочь.
Лена, роняя слезы, принялась запихивать в себя еду. Она поняла, что лучше всего подчиниться. Нужно выполнять всё, что он говорит, только тогда она сможет улучить момент, а потом сбежать. «Я смогу послушно выполнять все его приказы. Если, конечно, дело не коснётся секса. Только вот как отдать долю отца его убийце? Теперь-то ясно, что это Толя заказал убийство родителей. Он знал, что я хотела ехать с ними в аэропорт. Значит, в его планах была и моя смерть. Брунов просто не догадывался, что папа уже всё подарил мне. А его сынуля Славик даже не защитил меня. Вот чего стоит его любовь. Вернее, никакой любви и не было. Но меня же будут искать. По крайней мере, крестная и подруга обеспокоятся моим отсутствием. Может, ещё в институте хватятся через какое-то время. Скоро на учёбу, ведь сегодня уже двадцатое августа. Но дело в том, что я могу не дожить до этого времени. Вдруг меня пристрелят после подписания бумаг».
Поев, Лена достала из тумбочки журнал. Им оказался «Вокруг света» советского периода. Девушка забралась на кровать, а затем, подложив под спину подушку, стала читать. Строчки расплывались перед глазами, снова хотелось плакать, но она упорно перелистывала страницы. Если думать только о том, в какую передрягу она влипла, то можно действительно сойти с ума.
Равиль заходил в комнату только для того, чтобы забрать посуду и принести обед. Потом он снова забрал тарелки, а девушка услышала грозный лай во дворе. Форточка была открыта, поэтому Лена уловила разговор двух людей. Несомненно, это были мужчины, только вот суть разговора разобрать не удалось, слишком далеко они находились. Ещё через пять минут в комнате появился Равиль. Он кинул на пол две большие спортивные сумки.
— Твоя одежда. Стирать будешь сама. Мои шмотки тоже будешь стирать. Постельное бельё я раз в две недели вожу в прачечную. Шкаф в твоём распоряжении. Сейчас документы принесу, — буркнул парень.
Сердце радостно пустилось вскачь. «Значит, не убьют, раз одежду привезли. Тут осенняя куртка и сапоги. А ещё зимняя одежда. Боже, спаси меня. Со временем я сумею сбежать».
Не успела она проверить содержимое второй сумки, как снова пришёл Равиль с папкой и каким-то журналом. Ещё у него в руках был паяльник. Девушка сглотнула слюну и побледнела.
— Пожалуйста, пожалуйста, не надо. Я всё подпишу. Всё, что хочешь, — испуганно затараторила она.
Парень положил журнал на тумбочку, потом достал ручку и протянул ей. Лена поняла, что это журнал регистрации нотариальных документов. Она перевернула страницы там, где была закладка, и увидела свою фамилию с галочкой напротив. Ручка в руках задрожала, а она никак не могла поставить подпись.
— Мне его включить? — осведомился Равиль, показывая инструмент.
Лена вздрогнула, а затем поставила размашистую подпись. После она подписала ещё пару документов, чуть не намочив их слезами.
Равиль присел перед ней на колени и стер слезы кончиками пальцев.
— Умница моя, не плачь, всё же хорошо. Не думай о плохом. Пока ты будешь жить здесь, а потом видно будет, — ласково произнёс он.
— Меня будут искать, — всхлипнула она.
— Мы решим эту проблему. А если ты будешь себя хорошо вести, то я сниму с тебя цепь. Ты же будешь себя хорошо вести?
— Буду.
— Хорошая девочка, — Зармаев погладил её по волосам.
Равиль понял, что хочет её. Внутри поднималась волна жара, огненным шаром падая вниз и опаляя чресла. Он спешно поднялся, решив не пугать её своим стояком. Может быть, через некоторое время, он решится и переспит с ней. Зачем в доме красивая баба, если с ней не спать. Свою одежду он прекрасно и сам мог постирать.
— Как она? — поинтересовался Сева.
— Поплакала немного, но сегодня лучше, — ответил Равиль, укладывая документы в кейс.
В крышке кейса был небольшой карман, который выпирал, говоря о том, что он не пустой. Равиль достал оттуда пачку денег и увесистый мешочек с бриллиантами.
— Знаешь, Никола уже заинтересовался, зачем Князю столько брюликов. Князь, как всегда, нашёл, что сказать. Он расстроен, что ты не берёшь деньгами.
— Какая разница Николе. Его товар покупают, что ещё надо, — буркнул Равиль. — Поедешь или погостишь?
— Поеду, отдам эти документы. Они мне руки жгут. Не забудь, в понедельник мы идём в сауну. Я уже заказал банкет на двоих.
— Хорошо. С утра съезжу на могилу к маме, а вечером повеселимся.
Разбирая сумки, Елена услышала лай собаки. Значит тот, кто привозил документы уехал. На дне сумки лежал прозрачный пакет с косметикой, заколками и зубной щёткой. «Даже об этом позаботились, сволочи. Для кого мне тут краситься, не для этого же монстра? Дорогая французская косметика. Мне теперь такую не купить. Я нищая и завишу от психопата, который держит меня в своём доме. Теперь я даже беднее лучшей подруги». Управившись с вещами, девушка посмотрела на себя в зеркало, висевшее на дверце шкафа с внутренней стороны. Глаза красные, заплаканные. Волосы всклокоченные. Достав из пакета расчёску, она стала приводить себя в порядок.