Грейнджер бросилась к ним, а затем наклонилась над Драко, чтобы передать Гарри его очки.
— Спасибо, — проворчал Поттер и поправил свои уродливые очки на носу.
Грейнджер выглядела виноватой, несомненно потому, что раньше смеялась вместе со всеми. Она прикусила губу и потянулась вперёд, чтобы коснуться свободной руки Поттера.
— Я уверена, что профессор Флитвик знает, как отделить от тебя этого паразита, — сказала она успокаивающе.
— Эй! — Драко закричал, а потом зарычал, когда волосы Грейнджер защекотали его лицо. — Вы, люди, должны прекратить совать мне волосы в рот, — кипятился он, рассеянно отметив, что волосы Поттера пахнут лучше, чем у грязнокровки.
Грейнджер тут же выпрямилась и повертела в руках волшебную палочку.
— Хочешь, я тебе ещё что-нибудь в морду засуну, Малфой?
Драко нахмурился, но ничего не сказал. В конце концов, он был безоружен и не идиот.
— Мисс Грейнджер, — позвала Помона, и та подпрыгнула. Бросив последний сочувственный взгляд в сторону Поттера, она поспешила на улицу.
— А теперь, — сказала профессор Стебль, укоризненно глядя на них, — вы, ребята, сидите тихо… — она помолчала, усмехнулась и продолжила: — Я запру эту дверь и приведу директрису. — Драко почувствовал, как Гарри вздрогнул рядом с ним. Он понимал опасения Поттера. С тех пор как она стала директрисой, Макгонагалл стала строже, чем когда-либо. Стебль направила на них свою палочку. — Даже не думайте о драке. Если я замечу хоть один новый синяк или порез…
—…или любовный укус! — крикнул кто-то и тут же захихикал.
Стебль фыркнула, а затем быстро изменила выражение лица и строго посмотрела на них. — Вы уже нарвались на задержание и потерю очков, мальчики. Не делай ещё хуже. — С этими словами она захлопнула дверь и заперла парней внутри.
Как только они остались одни, Драко повернулся к Поттеру и обвинил его:
— Это все твоя вина, Поттер.
Гарри возмущённо фыркнул, его рот раскрылся в форме буквы «О» от удивления.
— Это моя вина? Каким боком я виноват?
— Очевидно, ты не умеешь отменять связывающее заклинание с помощью обезоруживающего. Серьёзно, Поттер, это единственное заклинание, которое ты знаешь?
— Это самое важное защитное заклинание, мерзавец. Кстати об обороне: мне не пришлось бы защищаться, если бы ты не выстрелил мне в спину. Ты трус, — выплюнул Поттер, сверкая глазами.
— Ты ударил меня!
— Ты это заслужил!
— О, пожалуйста, — усмехнулся Драко. — Потому что я сказал, что займусь кое-чем с девчонкой Уизли? Как будто я когда-нибудь прикоснусь к ней.
— Как будто она когда-нибудь позволит тебе это.
— Как будто она никому не позволяет.
Рука Поттера сжала бедро Драко.
— Ты ничего о ней не знаешь. Как и обо мне.
— Я знаю, она думает, что ты гей. И я знаю, что ты не хочешь этого признавать, — победоносно сказал Драко, игнорируя боль, которая распространялась от сжимающей руки Поттера.
Поттер выглядел ошеломлённым на мгновение, а затем наклонился. Его лицо было пугающе близко к Драко.
— Это не твоё дело. — Поттер тяжело дышал, его щёки пылали, а глаза горели тем огнём, которого Малфой не видел уже несколько месяцев.
— Интересно, — сказал Драко и наклонился ещё ближе: достаточно близко, чтобы их дыхание смешалось. — Ты все ещё не отрицаешь обвинения.
Поттер склонил голову набок, выражение его лица смягчилось.
— Почему тебя это волнует, Малфой? — спросил он с неподдельным любопытством в глазах. Его больших, напряжённых, неестественно зелёных глазах.
Драко сглотнул, внезапно потеряв дар речи. Они были так чертовски близки; это действовало на чувства Малфоя. Однако он, похоже, сохранил осязание, потому что не мог перестать думать о тепле спины Поттера под его рукой, о давлении руки шатена на его бедро и нежной ласке дыхания на его губах.
— Малфой? — окликнул Поттер, и его глаза наполнились замешательством.
Однако Драко не мог ответить; у него пересохло в горле, и были более серьёзные проблемы, о которых Малфою стоило беспокоиться. Что беспокоило его больше всего в данный момент, помимо неизменной близости Поттера, — ужасающее осознание того, что он становился твёрдым.
***
— Я мог бы поцеловать эту женщину, — подумал Драко, когда Макгонагалл вошла в класс в сопровождении Флитвика.
Она смотрела на них, сжав губы в тонкую линию, и Драко не мог сдержать испуганного вздоха; Поттер неловко заёрзал рядом с ним, и Малфой почувствовал себя немного лучше от собственного страха. Но страх — это хорошо. Страх прогнал нежелательные реакции; реакции, которые, Драко был уверен, были просто плодом его воображения в первую очередь. Честно говоря, чего тут было возбуждаться? Поттер, драка, верёвки? Малфой нахмурился и быстро сосредоточился на устрашающем взгляде Макгонагалл.
Флитвик уставился на них со странным выражением на крошечном личике. У него был такой вид, словно он вот-вот расхохочется. Драко не мог винить его за это; они, должно быть, представляли собой прекрасное зрелище. Драко Малфой и Гарри Поттер сидели близко друг к другу, а Поттер почти уютно устроился в объятиях Драко.
— Ваша рука, Мистер Малфой, — резко рявкнула Макгонагалл, и свободная рука Драко мгновенно метнулась к ней. Драко подозревал, что это она вызвала его. Нелогично, но он подумал, что Макгонагалл может ударить его линейкой, и громко сглотнул, когда она полезла в карман халата. Однако она просто достала носовой платок и маленький пузырёк, в котором Драко узнал целебную мазь. Она вылила небольшое количество маслянистой жидкости на пальцы блондина и положила платок перед ним. Не говоря ни слова, она подошла к учительскому столу, отставила пузырёк в сторону и села, глядя на него слишком злобно.
Поскольку дальнейших указаний не последовало, Драко размазал жидкость по подбородку. Мазь покалывала, но терпимо, а лёгкая боль отступила. Блондин вытер лицо носовым платком, стараясь оттянуть время, но в конце концов отложил его в сторону и вздохнул, догадавшись, что на этом любезности заканчиваются.
— Филиус? — Вежливо подсказала Макгонагалл.
Флитвик покачал головой.
— Не думаю, что я могу чем-то помочь, — печально сказал он. — Но позвольте мне попробовать…
Флитвик поднял палочку, и Драко затаил дыхание, надеясь, что старый профессор знает, что делать.
— Релашио! — воскликнул Флитвик, и Малфой закатил глаза.
Конечно, ничего не произошло, и Драко услышал ворчание Поттера:
— Мы, вроде как, уже разобрались, что это не работает.
Макгонагалл потёрла виски.
— Но почему, Филиус?
— Это потому, что Поттер использовал обезоруживающее заклинание, чтобы противостоять ему, не так ли? — быстро спросил Драко, заработав сердитые взгляды Поттера и Макгонагалл.
— Э-э, нет, мистер Малфой, — пискнул профессор Флитвик, выглядя немного озадаченным. — Ваше заклинание неправильно сработало.
Драко ошеломлённо уставился на него и выпятил нижнюю губу.
— Я требую ещё одного мнения. Мы должны спросить нового профессора защиты от тёмных искусств. Это его область знаний.
Флитвик поморщился, несомненно оскорблённый, и Макгонагалл резко сказала:
— Вы не в том положении, чтобы что-то требовать, Мистер Малфой. — она повернулась к Флитвику. — Как вы думаете, последствия исчезнут?
— О, конечно, — подтвердил Флитвик. — Просто дайте ему несколько часов. Это была очень плохая попытка.
— Да, спасибо, профессор, теперь вы можете идти, — быстро сказал Драко.
— Мистер Малфой! — Воскликнула Макгонагалл, и Поттер имел наглость хихикнуть.
— Спасибо, Филиус, — сказала она с натянутой улыбкой. — Теперь ты… — она посмотрела на Драко, — можешь уйти.
Флитвик кивнул. Он бросил последний взгляд в сторону парней и, усмехнувшись, вышел.
Драко быстро посмотрел на свои колени, не имея никакого желания встречаться взглядом с Макгонагалл. Конечно, смотреть на колени означало смотреть на руку Поттера, лежащую поверх брюк. Верёвка была обёрнута вокруг запястья Поттера и бедра Драко в несколько петель так плотно, что нога Малфоя онемела. Он видел, как бледная кожа Поттера покраснела под верёвкой. Поттеру стоило бы попросить какой-нибудь целебный бальзам. Немой мученик.