Он сразу же исчез, в ней преобладала холодная сдержанность, и король осознал, что женщины выбрали ее по какой-то, ему неизвестной причине.
- Нам с тобой надо поговорить, тебе и мне, - сказала она.
До этого не представлялось возможности. Позавчера он вернулся из погони, как раз чтобы успеть произнести благодарственные речи: людям искренние, богам почтительные; в сумерках зажечь Огненный Фонтан, обратиться к неистово веселящейся толпе и воздать всю свою преданность Митре. Потом на него навалился сон. На следующий день его ждал вихрь дел, которые в данной ситуации было невозможно отложить. Галликены тоже были полностью вовлечены в события, проводя службы, помогая пострадавшим, устраивая плакальщиков.
Форсквилис была не самой образованной, мудрой или благочестивой из Девяти; но душа ее ближе всех была к Потустороннему миру и, как шепотом говорили, порой переходила границу. По позвоночнику Грациллония побежал холодок,
- Отлично, - сказал он.
Когда они возникли на ступенях базилики, их накрыло волной криков "ура". Хотя Ис вновь принимался за каждодневную жизнь, народ все еще заполнял Форум, в ожидании появления победителя, их защитника. Грациллоний воодушевился.
От толпы отделилась тощая, длинноногая фигура и прыгнула по направлению к ним. Легионер попытался отмахнуться от назойливого.
- Дайте ему подойти, - приказал король. Руфиний отсалютовал ему и королеве. На галле была туника без рукавов, из-за бинтов, прикрывавших рану на левом предплечье, на которую необходимо было наложить швы. Двигался он как всегда легко, и в зеленых глазах плясало привычное озорство.
- Вы сказали вчера, что у вас есть для меня срочное дело, господин, напомнил он, - но разговор требует секретности.
- Да. Хорошо, - ответил Грациллоний. - Моя госпожа, можешь минутку подождать вместе с охраной? - Форсквилис медленно кивнула. Он мог заметить, как она нервно передернула плечами.
Он повел Руфиния вверх по ступенькам в угол портика.
- Я хочу, чтобы ты нашел для меня превосходного белого быка, - сказал он на латыни. - Сделай это осторожно. Доставь его в потайное место поблизости - ты будешь знать куда, мой лис, - за восемнадцать дней до сентябрьских календ, и извести меня. Заплати сколько бы ни было нужно. Я тебе возмещу.
Заостренное, покрытое рубцами лицо насторожилось.
- Ну, это займет прилично времени. Но почему именно тогда?
- Это мое дело, - грубо ответил Грациллоний.
- Простите, сэр. Я лезу не в свое дело, но человеку часто приходится задавать неудобные вопросы, чтобы преданно служить своему господину. Тот день будет священным днем Митры в каждом месяце. Я хорошо это знаю. Вы намечаете благодарственное жертвоприношение.
"С чего я решил, что смогу его одурачить?" - подумал Грациллоний.
- Я принес клятву, когда нас вот-вот могли разбить франки. Ты видел, что было дальше, тот восход.
- Я видел нечто весьма странное, - пробормотал Руфиний, - но Ис это пещера со странностями. - Он сдвинул брови, подергал бороду, внезапно сказал: - Вам не удастся затащить некастрированного быка в тайник.
- Знаю. Невзирая на злословие христиан, кровавые жертвоприношения Митре являются редкими и торжественными. Мы - мы, верующие, совершим свой обряд на поле битвы.
- Нет, пожалуйста, я вас умоляю. Это приведет в ярость чересчур многих приверженцев Троицы.
- Я тоже об этом думал. Служитель Митры не крадется поодаль. Но нет необходимости оскорбительно бросаться в глаза. К тому времени, когда все станет известно в городе, обряд будет совершен, он будет в прошлом. Полагаюсь на тебя, чтобы так оно и было. Впоследствии я оправдаюсь перед всеми обвинениями и выиграю.
- Вы выиграете... среди людей. Боги...
- Что, есть боги, которых ты боишься?
Руфиний пожал плечами.
- Конечно же я сделаю, как вы хотите.