Карпре, молодой человек с приятной внешностью, белокурыми волосами, как у его отца, по просьбе Лейдхенна принял Руфиния. Его нерасположение исанец счел притворным. Хотя принца одолевали сомнения в том, что Ниалл согласился бы принять какой-нибудь ирикк или почетный подарок от представителя Иса, а следовательно, не мог этого сделать никакой Мак-Нелли. Тем не менее он сочтет Руфиния послом, обладающем неприкосновенностью, и выслушает его. В последующие дни Карпре задавал вопросы и слушал с не меньшим рвением, чем все остальные. Снова исанцы не испытывали недостатка в друзьях.
И опять Руфиний держался от них в стороне. Кроме того, что он старался сохранять собственное достоинство, которое считал весьма нужным, он не желал терять время в возне, особенно с женщинами, - времени и так было мало, и в течение его он мог что-нибудь узнать для Грациллония, или по крайней мере собирать информацию. Дайте ему привезти домой эту птицу, положить ее к ногам хозяина; позвольте увидеть улыбку на лице и услышать: "Хорошая работа"; затем он будет праздновать по-своему.
Смесь оцепенения и общительности по-прежнему была ему на руку. Сначала Лейдхенн показал ему окрестности, когда у них находилось время для прогулок. На другой день, когда они возвращались из священного дольмена, что находился в лесах, то увидели полдюжины человек, которых под охраной выводили из форта. День был серый, с моросью. Руфиний остановился.
- Кто это? - поинтересовался он. Лейдхенн нахмурился.
- Заложники из Лагини, - ответил он. Руфиний пригляделся. На мужчинах ничего не было надето, кроме грязных и рваных туник из грубейшей ткани; волосы и бороды немытые, нечесаные; изможденные лица, худые руки и ноги, желтоватая кожа. Стражники вытолкали их наружу и с презрением оперлись на свои копья, в то время как узники уныло приступили к выполнению работ.
- О? - пробормотал Руфиний. Он видел других заложников, находящихся в подчинении у Карпре, все они были сыты, одеты и с ними хорошо обращались.
- Что они такого худого сделали, отчего содержатся как животные в клетке?
- Ничего, - вздохнул Лейдхенн, - если не считать того, что совершил их вождь, а он - сын верховного короля. Он возглавил ужасный налет. Ниалл мстит всей его стране, а вдобавок требует еще и этого наказания. Он знает, что мне это не кажется правильным. Он поистине своевольный и злопамятный человек.
Руфиний почувствовал, как вверх по спине его пробрала дрожь. Он мало знал о вражде между Лагини и их соседями Кондахтом и Мидой, - в первую очередь с Мидой, основатели которой мечом вырезали большую часть их территории.
- Расскажите мне больше, пожалуйста, - попросил он.
Лейдхенн объяснил ему вкратце, потому что они стояли в холоде под дождем. В конце Руфиний спросил:
- А было бы возможно подойти поговорить с этим - Эохайдом, как вы произносите его имя?
- Зачем тебе? - спросил удивленный Лейдхенн. Руфиний пожал плечами.
- О, - беззаботно сказал он, - ведь вы знаете, что мне поручено собирать для моего господина любую информацию, какую только смогу. - Он рассмеялся. - Кто поручится, что однажды этот Эохайд не окажется посредником при заключении истинного мира с Ниаллом?
- В этот день свинья полетит, - фыркнул Лейдхенн. Он поразмыслил. - Что ж, я не вижу никакого вреда в вашем любопытстве. Подойдите.
Заложники остановились и вместе со своими охранниками наблюдали, как приближались два человека. Сердце Руфиния учащенно забилось. Тот, на кого указал Лейдхенн, Эохайд, был прекрасен. Его испачканное лицо искажали пятна, так же как худоба и грязь пленения, но под ними могло быть телосложение Аполлона, прямой нос, лепные губы, глубоко посаженные глаза, голубизна которых сияла еще ярче на фоне молочно белого лица и темных-претемных волос.