Та вступала в возраст спокойного созерцания - что предстояло каждой из Сестер. Если, конечно, они доживут до этого. В этом возрасте ничто не имело значения, кроме наблюдений и размышлений, обычно не высказывавшихся вслух - только легкая тень временами скользила по морщинистому лицу. Последнее время Тамейлан говорила мало, а редкие оброненные фразы звучали до смешного отстранение:
"Купите больше не-кораблей".
"Сократите Шиану".
"Просмотрите отчеты Айдахо".
"Спросите Мурбеллу".
Временами она только хмыкала, словно слова могли выдать ее.
И всегда рядом - охотники, не знающие устали, не ведающие жалости охотники прочесывают все в поисках хотя бы единого намека, - где же находится Дом Ордена... В потаенных мыслях не-корабли Почтенных Матр виделись Одрейд, как корсары бескрайнего океана Вселенной, рыщущие между редкими островками звезд. Над кораблями не развевались черные флаги с Веселым Роджером, и все же именно этот флаг мог бы стать их знаком. Никакой романтики! Убивай и грабь! Пусть твои сокровища будут в крови возьми эту силу и создай новые не-корабли на путях, залитых кровью.
Они не понимали" что, держась этого курса, сами вскоре утонут в крови.
Должно быть, в Рассеянии, породившем Чтимых Матр, живут яростные до безумия люди, единственный смысл жизни которых воплощается в двух словах: "Взять их!"
Вселенная, где подобные идеи могут носиться в воздухе - опасное место. Мудрые цивилизации заботятся о том, чтобы подобные мысли не получили достаточно сил для воплощения, - чтобы они не могли даже появиться. А если уж эти мысли возникают - их выжигают каленым железом: дурное зачастую слишком привлекательно.
Одрейд удивляло то, что Чтимые Матры то ли не видели этого, то ли предпочитали не замечать.
- Полновесная истерика, - говорила об этом Тамейлан.
- Ксенофобия, - не соглашалась Беллонда с ее вечной тягой к точным формулировкам, словно близость к Архивам делала ее более реалистичной.
Обе правы, подумала Одрейд. Поведение Чтимых Матр было истерическим. Все существа извне - враги. Единственными людьми, которым доверяли Чтимые Матры, были мужчины, которых они завлекали сексом - но и к ним доверие было ограниченным и нуждалось, по словам Мурбеллы (единственной Чтимой Матры, оказавшейся у нас в плену), в постоянных проверках.
"Иногда просто с досады или раздражения они могут уничтожить кого-нибудь - просто для того, чтобы устрашить прочих", - говорила Мурбелла. И эти слова заставляли задаваться вопросом - не пытаются ли они сделать такую же жертву и из нас? "Смотрите! Вот что будет с теми, кто посмеет противостоять нам!"
Мурбелла говорила: "Вы разгневали их, и теперь они не отступят и не успокоятся, пока не уничтожат вас".
"Взять чужаков!"
Однонаправленность. Их слабость - нужно только суметь сыграть на этом, подумала Одрейд.
Ксенофобия, доведенная до абсурда?
Вполне возможно.
Одрейд тяжело опустила сжатый кулак на столешницу, сознавая, что этот жест увидят и зафиксируют Сестры, которые постоянно наблюдали за поведением Преподобной Матери. Она заговорила вслух - специально для неусыпных глаз-камер и Сестер-сторожевых псов, управляющих ими:
- Мы не станем сидеть и ждать в окружении врагов, вечно ожидая нападения! Мы стали жирными и неповоротливыми, как Беллонда (плевать, что она об этом узнает! ), решив, что сумели создать нечто вечное, нерушимое и неприкосновенное.
Одрейд обвела взглядом знакомую комнату:
- И это место - одна из наших слабостей!
Она уселась за рабочий стол и задумалась - подумать только! - об архитектуре и планировании жизни сообщества. Но, в конце концов, Преподобная Мать имела на это право.
Сообщества Сестер редко возникали и развивались случайно.