А ему так хотелось бы спасти этот мир, который вот-вот может превратиться в пепел и радиоактивную пыль!
Саймон старался не слушать внутренний голос, шептавший, что Ренни, наверное, была слишком слаба, чтобы подарить ему такую любовь, в какой он нуждался. Прислушавшись к этому голосу, Саймон предал бы Ренни, ту Ренни, которая существовала теперь только в его воображении.
Все это было и быльем поросло! Теперь ничего не вернуть! Гораздо проще начать все с начала! Линкор Саймона знал эту грустную историю, и хорошо, что хотя бы с ним можно поговорить о Ренни.
Саймону повезло с боевым товарищем. Он командовал этим сухопутным линкором, прозванным «Блудный Сын», вот уже пятнадцать лет. Эта боевая машина давно устарела, а после сражений на Этене Саймон в ужасе понял, что потерял не только Ренни, но вот-вот лишится и машины, давно ставшей его лучшим другом. Но им повезло — война с двумя инопланетными расами, которую вело человечество, не позволила отправить «Блудного Сына» на слом. Его слегка модернизировали, переименовали с мыслящего линкора «МЛ-2317» в боевой линкор «БЛ-0045», но он все равно остался для Саймона самым лучшим сухопутным линкором на свете, верным другом и надежным товарищем.
И вот — после страшной бесконечной зимы на Этене — они на цветущем весеннем Джефферсоне!
Саймон Хрустинов любил весну. Она восхищала его на всех планетах, которые он когда-либо посещал и защищал. Ему нравилось все, что он уже увидел на Джефферсоне. Куда бы «Блудный Сын» ни поворачивал установленные на орудийных башнях камеры — всюду расстилались девственные цветущие луга. Пестрый наряд планеты зачаровывал Саймона. Он всем сердцем стремился полюбить Джефферсон. Он хотел обрести здесь душевное спокойствие и наслаждаться им до конца своих дней — или до новой войны.
Явакские представления о том, как следует поступать с вражескими планетами, вызывали содрогание. Впрочем, мельконы тоже оставляли от планет своих противников лишь груды пепла. А Ренни так и не смогла это понять… Хотя, надо сказать, что пока это понимали лишь сухопутные линкоры и их командиры.
Может, где-нибудь на этой прекрасной зеленой планете найдется женщина достаточно сильная, чтобы полюбить Саймона Хрустинова, несмотря на его профессию. С каждым новым сражением иллюзии таяли, но Саймон был еще молод и не терял надежды.
Если такая женщина все-таки существует, он обязательно найдет ее именно на Джефферсоне! Другой возможности у него не будет. Ведь это последнее задание его самого и его боевого товарища, чье место давным-давно в музее.
Подумав о славном послужном списке своего друга, Саймон едва заметно улыбнулся. «Блудный Сын» был единственным линкором, уцелевшим из состава 7-го дивизиона Прародины-Земли, — доблестным «последним из могикан». Главное командование не раздает направо и налево «Бронзовые созвездия», а на башне «Блудного Сына» сверкали три таких награды, но даже их затмевало «Золотое созвездие», появившееся рядом с ними после Этены.
Саймону вспомнились уличные бои с яваками в сказочно прекрасных городах, превращавшихся под раскаты взрывов в груды дымящихся развалин.
Часть мирных жителей удалось эвакуировать, но пятнадцать с лишним миллионов погибло, пока «Блудный Сын» сражался. Уцелел он один из семи сухопутных линкоров, входивших в его боевую группу. Другие навсегда остались в развалинах дивных городов Этены…
Сейчас, глядя на проплывавшие на экране пленительные луга Джефферсона, Саймон Хрустинов надеялся на то, что они с «Блудным Сыном» и вся эта цветущая планета переживут кровавую бойню, которой предстояло здесь разыграться.
Вместе с «Блудным Сыном» они только что покинули борт орбитального челнока. Увидев их, местные жители выскакивали из автомобилей и радостно размахивали руками.