Да, телохранитель готов умереть за Лендана, но президент не хочет думать о смерти! Он рассчитывает на то, что она выживет, и он спасется вместе с ней! Было очевидно, что свои основные надежды Лендан почему-то связывает именно с Кафари.
— Если мне нужно сейчас что-нибудь делать, я полностью в вашем распоряжении, — сказал президент.
Кафари задумалась, открыла было рот, но тут же тряхнула головой:
— Пожалуй, вы правильно придумали! Подметите пол! Если нас снова собьет с ног, мы, по крайней мере, не порежемся о стекло. Кроме того, надо попробовать заделать трубу! — Она кивнула на лужу воды под раковиной. — А еще надо разложить рассыпавшиеся патроны. Если нам понадобится в спешке перезаряжать оружие, в таком хаосе у нас это не выйдет.
— Я сделаю это, — вызвался Дэнни Гамаль.
Кафари обернулась и увидела, что мать и сын уже на ногах и готовы приняться за дело. Девушка не сомневалась в том, что мальчик в состоянии различить патроны по размеру, длине дульца у гильзы, по типу пули в ней, по маркировке на донном срезе, тому, есть или нет у этого патрона фланец. Он явно разбирался даже в патронах без гильз, потому что к некоторым типам оружия требовались именно таковые.
В его возрасте Кафари была такой же и поэтому сейчас лишь устало улыбнулась мальчику:
— Хорошо, Дэнни! Спасибо!
Мальчик начал рыться в патронах. Айша Гамаль взглянула Кафари в глаза, потом кивнула своим мыслям и стала разыскивать инструмент, чтобы починить раковину. Находясь внизу, девушке было трудно понять, заклинило ли люк, и она стала отдирать от стены последние оставшиеся рядом с ней полки. Если и они рухнут, может еще кого-нибудь придавить! Закончив с полками, Кафари начала разбирать раскиданные по полу вещи. В одну кучу она складывала съестные припасы. В другую — ненужные сейчас инструменты и снаряжение. В третью — все то, что могло им сейчас хоть как-то пригодиться: консервные ножи, котелки, свечи и фонарики. Им повезло не только в том, что подвал оказался достаточно крепким. В нем даже по-прежнему горел свет. Очевидно, явакские денги еще не полностью растоптали дом и не оборвали провода, идущие к гидроэлектростанции на плотине. Благодарная мысль о надежно укрывшем их убежище была смыта волной ужаса, окатившей Кафари. Она поняла, что яваки собираются не просто захватить каньон, но и населить его своими соплеменниками. При виде свечей и фонариков ей немного полегчало. Сидеть в полной темноте и слушать, как денги палят у них над головой по атакующей их джефферсонской авиации, было бы невыносимо.
Еще больше успокоил Кафари вид уцелевших ящиков с патронами. Она стала расставлять их рядом с оружием, чтобы быстро перезаряжать винтовки и пистолеты, если дело дойдет до перестрелки. Она заметила, что телохранитель президента одобрительно наблюдает за ее действиями. Он даже помог ей таскать ящики, хотя и следил вполглаза за люком в потолке и за тем, какое положение относительно него занимает президент. Раньше Кафари ни за что не заметила бы, как внимательно Ори прислушивается к малейшему звуку снаружи. Девушка поняла, что события последних часов многому ее научили, и подумала, что после нашествия она, наверное, будет уже не той, какой была раньше. Несмотря ни на что, в душе Кафари все сильнее крепла вера в спасение.
Девушка с надеждой вспоминала, с какой скоростью искали цели орудия сухопутного линкора. Она мельком видела линкор лишь один раз, во время учебной атаки авиации, но это зрелище произвело на нее неизгладимое впечатление. Появился в воспоминаниях Кафари и командир этого гиганта. Ей самой было непонятно, почему при мысли о нем к ее сердцу приливала теплая волна уверенности и покоя.
«Может быть, все дело в его глазах», — думала Кафари. Это были глаза человека, пережившего не одну кровавую бойню.