Демоны, заклинания, таинственное могущество в духе романтических произведений девятнадцатого века… Вздор! И все-таки не мог я не признать, что в чем-то он прав. А главное, в его силе я убедился сам. И сообщение, что ко мне прилепилась душа, тревожило меня и не давало заснуть. Я как бы чувствовал, что во мне что-то неведомое, темное… Уж не то ли существо, что я встретил на кладбище в старом уральском городке, вселилось в меня? Но ведь мои видения начались еще перед этой таинственной встречей? Так я и не пришел ни к какому решению.
Дело Блоха закрыли. Парня, явившегося с повинной, осудили, а я безучастно смотрел на все происходящее. Да и что я мог поделать? Не явиться же в суд и сказать, что все произошедшее — проделки сатанистов? У меня, правда, возникали мысли, что в Дорогомилове мне просто морочили голову.
Предложение Корытова присоединиться к ним так и осталось предложением. Никаких дальнейших свидетельств их существования больше не поступало. Быть может, они ждали, что я сам приду к ним, или на каком-нибудь тайном совете решили, что я им не подхожу? Не знаю. Иногда мне казалось, что за мной кто-то наблюдает, однако это было скорее подсознательное чувство, никаких явных признаков слежки я не замечал.
Жизнь катилась как обычно: дом, работа, отпуска — ничего особенного, сверхъестественного не происходило. Я стал забывать про Блоха. Однако с того памятного дня я стал вести дневник, куда записывал наиболее важные события службы и личной жизни, которые я не мог никому доверить. Дневник я хранил как зеницу ока.
Прошло несколько лет. Однажды ко мне попало дело, в котором были замешаны самые верхние эшелоны власти. Речь шла об убийстве некоего артиста цирка и похищении дорогих ювелирных изделий, часть которых, как выяснилось, принадлежала не ему. Я до сих пор не знаю, почему работу по этому преступлению поручили мне: случайно или потому, что мой тесть был важной шишкой. Дело было очень интересное, но еще более интересными были нити, которые вели от него. Довольно быстро удалось обнаружить преступников и вернуть похищенное. В ходе расследования я получил сведения, которые меня ошеломили. Речь шла о торговле бриллиантами. Существовала крупная, хорошо законспирированная сеть, через которую украденные с алмазо-обрабатывающих предприятий и приисков алмазы и бриллианты уплывали за рубеж. Естественно, большая часть доходов от подобных операций оседала за границей, но часть валюты и особенно полученные в обмен драгоценности западного производства сбывались в Союзе высокопоставленной элите и дельцам черного рынка. Речь шла о сделках на сотни тысяч и даже миллионы рублей. В состав сети входили артисты Госцирка, постоянно выезжавшие за границу, и граждане, как принято говорить, кавказской национальности. Сетью руководили два брата, один из которых находился в России, а другой в Бейруте. Все это мы раскопали потом, и это объясняет, почему дело сразу не поступило в Комитет. Но так или иначе, Комитет держал его на контроле. В ходе расследования была раскрыта вся сеть, но арестовали лишь небольшую часть исполнителей, знавших немного. Крупная же рыба «уплыла» за кордон, поближе к своим валютным счетам. Я не сомневался, что вся эта шушера была кем-то предупреждена. Но не это главное. В ходе следствия мне удалось близко познакомиться с крупными государственными руководителями, и они, что называется, почувствовали во мне «своего». Может быть, мой дар как-то влиял на это, двигал, что ли, меня, или сыграли роль родственные связи, или моя неболтливость понравилась, но скоро я стал часто бывать в этой среде. Я не называю имен, однако, поверь, речь шла о людях, близких к самым «верхам».
И тут мои способности вновь проснулись. Случилось это так.