- Мы пришли сюда, чтобы поговорить о деньгах, а не о бродягах-сикхах. Итак, у нас три тысячи рупий...
- Мою долю! - грубо потребовал джат. - Дай мне мою долю!
- Некоторые желают разделить деньги и смыться, - сквозь зубы процедил главарь, даже не удостоив его взглядом. - А некоторые хотят остаться, чтобы заработать побольше.
- Мы устали от тебя, я и мой возлюбленный, - заявила девица. - Дай нам нашу долю, и мы уйдем.
Джат молчал, но продолжал пожирать глазами сумку, набитую золотом. Турок посмотрел главарю в глаза.
- Лично я остаюсь, - сказал он. - Три тысячи рупий - не такая уж большая сумма, чтобы разделить ее на десятерых.
- Давай возьмем нашу долю и уйдем, - прошептала девица раджпуту, который, однако, даже не шелохнулся.
- А теперь слушайте меня! - резко произнес главарь. - Гхулаб Расс, ты прав. Три тысячи рупий, разделенные на десять частей, - сумма просто смехотворная.
- А надо ли ее делить на десять частей? - вполголоса спросил джат, постукивая пальцами по своей дубинке.
Главарь вытащил из-за пазухи носовой платок, который Лал Сингх уже видел.
- Убью всякого, кто попытается внести раздор в наши ряды, - спокойно сказал он, и джат, вздохнув, мрачно отвернулся. - А теперь слушайте мой план. Мы остаемся в Бенаресе, пока не наберем сумму в пять тысяч рупий. Потом мы разделим ее, и у каждого будет по пять сотен - а это уже совсем другое дело!
Все молчали, не сводя глаз с горсти золота, которую главарь высыпал на стол. Кроме монет Лал Сингх разглядел там еще несколько банкнот и ювелирных изделий разной степени ценности. Да, по всему видно, что шайка работала весьма усердно!
- Нам потребовалось несколько недель, чтобы собрать эти три тысячи рупий, - заговорил один из отвратительных индусов. - Я думаю, нам придется пробыть здесь дольше, чем ты хочешь, чтобы добыть еще две.
- Я думал об этом, - покачал головой главарь. - Теперь в Бенарес прибывают как раз самые богатые слои паломников - могущественные землевладельцы и ростовщики из Дакки, южных провинций и Мирута. А вот мы появились здесь слишком рано, так что полиция уже поглядывает на нас с подозрением. Поэтому мы уйдем отсюда, но сначала заглянем в кошельки этих паломников. Я думаю, наковырять оттуда две тысячи не займет много времени.
Ответом ему был одобрительный шепот. Главарь, прищурившись, оглядел членов своей шайки:
- Уверен, что у некоторых из вас есть еще кое-что при себе. Выкладывайте все на стол.
Переглянувшись, разбойники начали неохотно извлекать из карманов, поясов и из-за пазух монеты, банкноты и ювелирные изделия; джат при этом сделался мрачнее тучи, турок криво ухмылялся, раджпут беззаботно улыбался, а остальные зорко поглядывали друг на друга, следя, чтобы никто не уклонился от неприятной процедуры.
Главарь сгреб все, что лежало на столе, засунул в сумку и, застегнув ее, вновь поместил в тайник.
- Последнее время некоторые из вас стали что-то слишком много болтать, - ледяным тоном произнес он. - И я не уверен, что теперь им можно доверять. Поэтому Гхулаб Расс и Джала Нош останутся здесь и будут днем и ночью стеречь золото. Остальные будут заниматься, как и прежде, нашей обычной работой. И пусть только кто-нибудь попробует припрятать добычу обещаю, тому несдобровать! Сдавать мне все, до последней медной монеты, а после мы поделим общую сумму поровну.
Вновь раздался одобрительный гул. Главарь явно пользовался авторитетом и был весьма искусен в умении манипулировать людьми.
- Ну а сейчас отправляемся работать, - добавил он. - Гхулаб Расс и Джала Нош, как я уже сказал, остаются здесь и охраняют наше богатство. - Он вглянул на турка и своего родственника, и те молча кивнули.
Лал Сингх понял, что узнал достаточно и пора уходить. Бесшумно пройдя по крыше, он спустился на землю и через несколько мгновений уже летел по аллее к выходу.