А месьор Хальк вовсе погиб под обвалом, когда Небесная гора рванула...
- Так, - поперхнулся Хальк. - Ну спасибо, Ваше величество!
- Подведем итоги, - металлическим голосом сказал Тотлант. Формируется весьма прелюбопытная картина. Король Конан, сбежавший вместе с женой графа Эрде, возвращается в Тарантию победителем Небесной горы. Я пребываю в столице Пограничья, Велл там же, а уважаемого бибилиотекаря вовсю жрут черви в небольшой уютной могилке. Мораддин, услышав голос своей гномьей крови, бросил придворную должность в Бельверусе, взял в руки кайло и превратился в рудознатца. Судьба Эйвинда остается невыясненной.
Рыжий асир отчего-то помрачнел и смущенно затеребил обшлаг рукава.
- Прошу высказываться, - напомнил Тотлант, нарушив долгую и тяжелую паузу. - Только по очереди. Ругательства можете опустить.
- Конан, зачем ты уехал с моей женой? - с серьезностью в голосе вопросил у киммерийца слегка подвыпивший граф Эрде.
- А что ты нашел в Граскаале? - парировал киммериец. - Еще одну Небесную гору? Великие боги, какое счастье, что Хальк наконец-то свернул себе шею! Как спокойно будет жить!
- Вот уж воистину большое спасибо, - фыркнул библиотекарь. - Господа, есть предложение - давайте напьемся за упокой моей души. Темвик, тебя мы тоже приглашаем!
И Хальк на редкость противным голосом продекламировал слова песенки, однажды сочиненной в пьяном угаре аквилонским поэтом Ринальдо:
Ох, боюсь, на моих поминках
Будет людно - не продохнуть!
Только как это всё устроят
Вот на что б я хотел взглянуть...
Пока трактирные служки бегали от кухни к нашему столу и обратно, перетаскивая блюда с едой и кувшины с вином и пивом, мы сидели молча, напустив на лица угрюмство. Первым решил высказаться Эйвинд, не проронивший за все утро ни слова. Меня поразила здравость размышлений нашего крестьянина. На таких основательных людях и держится мир.
- Интересную историю Темвик рассказал. Колдовством попахивает. Если б человек, ехавший с господами гвардейцами, был просто на государя Конана похож, тогда все понятно. Может, ошибка вышла. Может, еще что. Но не бывает так, что двойник и шрамы одинаковые себе заимел.
- Если Ринга выглядела беспечной и довольной, - проронил Мораддин. Значит, была уверена в истинности облика своего спутника. Она несколько десятилетий работает на нашу тайную службу и умеет различать любые подвохи.
- Выходит, она уехала с настоящим Конаном, - судорожно рассмеялся киммериец. - А кто тогда я?
- Самозванец, - прыснул в кулак Хальк. - Какое наказание положено за самозванство в Аквилонии?
- Повешение, - авторитетно ответил король. - В особо тяжких случаях колесование. Мне Публио объяснял.
- Повешение? - ерник-библиотекарь был неутомим. - Отлично! Мы сбегаем и купим тебе веревку, а удавишься самостоятельно. Остальным придется тоже повеситься, как сообщникам. Представляете картину? Болтаемся эдак в рядочек...
- Трепло, - устало махнул рукой Конан. - И вообще молчи. Ты умер.
- Се речет глас истины из Царства Мертвых, - провозгласил Хальк, наполняя кружку, - так давайте же выпьем за вечную жизнь! Слушайте, почему вы все такие пасмурные? Еще далеко не все потеряно! Документы у нас настоящие, король тоже вряд ли является подделкой - гляньте, как пиво хлещет! Так один лишь Конан Канах может. Приедем в столицу и все выясним.
- Есть возражение, - отмолвил Тотлант. - Мы можем попросту не доехать до Тарантии. Мне очень не нравится эта история. Либо этот человек - суть двойник, причем отлично рассчитавший время и место появления, а также свои дальнейшие действия, либо... Эйвинд правильно сказал - попахивает колдовством. Фантом? Демон, принявший обличье короля? Я знаком с подобными фокусами.
- Нет, нет, - замотал головой Темвик. - Я бы почувствовал.