Чем оказаться выбитым в аут трижды, и получить мячом по лбу, большинство людей предпочтут совсем уклониться от мяча, и не беспокоиться, шагая к первой базе.
Так я думал, поднимаясь на верхний этаж.
Людей в школьном здании было немного, но корпус не был полностью пуст. Ученики, оставшиеся на мероприятия своих кружков, не найдя себе лучших занятий дома, попадались там и тут. Слава богу, в кабинете десятого «Д» никого не было. Вообще-то я побаивался попасться Окабе-сенсею. На его месте мне было бы очень интересно узнать, зачем отпросившийся по болезни ученик пытается прокрасться обратно в классную комнату.
Кто-то решил мне помочь, и прибрался у меня на парте; Асакура, наверное. Знать бы, куда делись мои учебники и тетради; похоже, их куда-то убрали. Только мой портфель висел с краю парты, а с другой стороны – кроссовки, которые я искал.
- Всё-то у неё продумано, - вздохнул я над Харухиной педантичностью, вытаскивая мешок с моей физкультурной формой. Внутри этой большой спортивной сумки были футболка с коротким рукавом, шорты, спортивная куртка и штаны, всё – ношеное мной на физкультуре первым уроком. Выдуманный Харухи план проникновения, разумеется, был «замаскироваться учениками северной старшей». «Коидзуми-кун переоденется в твою физкультурную форму, а я надену куртку и штаны. Тогда мы просто вбежим в школьные ворота, и все подумают, что мы из кружка лёгкой атлетики, только что закончили оздоровительный бег. Прекрасный план».
Другими словами, мы, как насекомые, займёмся мимикрией. Ладно; это, во всяком случае, лучше, чем хватать первых попавшихся парня и девушку, идущих домой из «северной старшей», и отнимать у них одежду.
- Это тоже неплохая идея, - беспечно сказала Харухи, стоя на довольно отдалённом от школьных ворот углу, и дожидаясь меня, - Меньше шансов, что нас заметят, если мы оденемся, как ты. Что ж ты раньше молчал?
Да это грабёж на большой дороге! Как можно надеяться, что я этим займусь?
Харухи развязала узел на моём мешке и безжалостно перевернула его кверху дном, вываливая всё его содержимое. Четыре одеяния оказались на бетонной дороге.
- Ты их стирал?
Около недели назад.
- Прошу прощения, Судзумия-сан, - Коидзуми посмотрел на мою грязную физкультурную форму как пустынная мышь, безнадёжно взирающая на загнавшего её в угол монгольского тигра(16), и спросил:
- Всё-таки, где мы будем переодеваться? Здесь неподалёку есть какое-нибудь укрытие?
- Тут и переоденемся, - мгновенно ответила Харухи, и тотчас же схватила штаны, - Людей здесь немного, и замёрзнуть не успеешь, если быстро переодеваться. Не волнуйся, я отвернусь. Джон, ты тоже отвернись, мы его прикроем.
Она бросила на меня короткий взгляд. К чему ты это?
- А мне чужие взоры не страшны.
Озорно улыбнувшись, она принялась натягивать под юбкой штаны.
- Никогда бы не подумала, что у тебя такие длинные ноги.
Она опустилась на колени, чтобы подвернуть штанины по себе, а затем встала и расстегнула юбку.
Юбка просто соскользнула с её талии. Затем она сняла свой чёрный пиджак. Когда она принялась расстёгивать блузку, я поспешно отвернулся.
- Всё в порядке, у меня всё равно под ней футболка.
Блузка упала поверх пиджака и юбки. Я медленно перевёл взгляд обратно. Харухи гордо стояла, одетая в простую белую безрукавку и спортивные штаны, а её длинные волосы трепетали на ветру. Я посмотрел на неё, и мне вдруг захотелось снова увидеть одну картину.
- Не соберёшь их в хвост, а?
Харухи посмотрела на меня в ответ:
- Зачем?
Да низачем, просто мне так захотелось.
Харухи тихонько фыркнула:
- Это только на вид легко, а хороший хвостик сделать не так-то просто!
Тем не менее, Харухи достала резинку из своего пиджака на земле и элегантно собрала свои длинные чёрные волосы за головой.
- Не так уж и плохо.