Второй тревожный звоночек прозвучал, когда Драко стал заводить разговоры о будущем. Малфой пространно рассуждал о покое, на который собирался уходить, о передаче дел Скорпиусу, о море и каком-то воображаемом маленьком домике, где можно будет «спокойно жить, слава Мерлину, заслужил». На вопрос Гарри, к чему все эти разговоры, Хорек ответил, что просто мечтает. Мечтает! Это Малфой-то! Да он в жизни ни о чем не мечтал вслух, без того, чтобы не посчитать прибыль или издержки и не узнать заранее обо всех рисках.
А пару недель назад Поттеру попалось на глаза разрешение на изготовление парных многоразовых портключей в Италию. И всё бы ничего, рядовая бумажка, одна из многих… Только там стояла знакомая размашистая подпись с завитушками: Драко Люциус Малфой. На следующий день за ужином Гарри упомянул о бумаженции, и Хорь согласно закивал, сказав, что нашел новых партнеров по бизнесу. «Знаю я, каких ты там партнеров нашел», — хотел буркнуть Поттер, но сдержался и только весь вечер был мрачнее тучи.
Гарри смотрел на Малфоя и думал: с годами амант не меняется. Такой же высокий, худощавый, подтянутый. Чуть заметнее стали морщинки вокруг глаз и около губ… Но Драко был красив до сих пор, уже не юношеской, а зрелой красотой. В постели у них тоже было всё хорошо… Ну, Поттер не жаловался. А Драко?.. Может ему… Малфой ведь жаловаться не будет! Даже если Гарри так и станет продолжать говорить о делах, бумагах, Министерстве, Джинни и детях… Великий Мерлин! Аврор замер, как громом пораженный: он же с ним всё про быт, про дела да случаи, про службу. Потом секс и снова здорово… Кто б такое выдержал? Это только для самого Поттера всё хорошо: он приходил к любимому человеку, отдыхая ото всех и всего, зная, что тот поймет и выслушает… А для Драко? Разговоры о работе, доме, потом любовью заняться и… всё? Даже переночевать вместе не всегда получалось. Может быть, потому и ныл, давя на жалость, потому и писал записки из разных городов, чтобы только оторвать Гарри от рутинной повседневности? Драко просто не хватало внимания. Вот и нашел на стороне? В Италии…
Теперь, вспоминая нервную улыбку и какое-то отстраненное выражение лица Малфоя, когда тот в самом конце шикарной свадьбы Скорпиуса и Лили отвел его в сторонку и шепнул, что им нужно серьезно поговорить, и он будет ждать Поттера после отъезда детей в свадебное путешествие у себя в мэноре, Гарри пришла в голову мысль, что Драко решил уйти от него. Столько лет скрываться, встречаться урывками, радоваться каждому дню вместе… кто вытерпит так долго? Чья любовь?
Гарри прибавил шаг, подходя к знакомым узорчатым воротам, которые раскрылись, пропуская в парк. В конце дорожки хорошо просматривались массивные двери парадного входа в дом, из которого навстречу вышел Драко.
— Привет, — сухие теплые губы мягко ткнулись в щеку. — Давай пройдемся? Я целый день в лаборатории разбирал записи, чтобы не оставлять беспорядка, да и ты весь пропылился в своем кресле в Министерстве. Нам будет полезно проветриться.
— Пойдем, — пришлось прокашляться, чтобы вернуть трусливо пропавший голос.
— Простыл, что ли?
— Нет. Нет, я… Тепло ещё.
— Точно, осень теплая, — Драко чему-то улыбнулся.
От этой улыбки у Поттера сжалось сердце: что, если это последняя? Что, если он больше никогда…
— Погоди, выслушай меня сначала, — Гарри развернул Малфоя к себе лицом, удерживая того за плечи так крепко, словно Хорек вырывался и собирался дать дёру. — Я хреновый любовник. Я постоянно говорю о своих делах. Я никогда не устраивал нам отпусков, всегда только ты. Но, честно, я же нигде не бывал, ничего не знаю, куда ездить-то?
— Поттер, что ты собираешься мне сказать? Знаешь, твое самобичевание, безусловно, приятно, но я не понял конечной цели: ты хочешь поиграть в эльфа и хозяина? Или произнесенная тирада имеет высший смысл?
— Драко, я дурак, — Гарри не отреагировал на шутку, прижимая к себе свое ехидное ускользающее счастье. — Но я исправлюсь. Буду молчать о работе, буду чаще появляться. И даже… хочешь, поедем куда-нибудь вместе? Ты только скажи, куда, а я сам всё… Только не уезжай от меня.
— К-куда не уезжать? — пораженно переспросил полузадушенный Малфой.
— В Италию твою. Ты же сам говорил, что хочешь уйти на покой, про море и домик. Ну, и брюнеты тебе нравятся… А их там пруд пруди, брюнетов этих, — Гарри обиженно шмыгнул носом.
— Погоди-ка, — Малфой с трудом отстранился, положил ладони на лицо Гарри и повернул его так, чтобы смотреть в глаза. — Ты, случаем, не знаешь, что мне делать, когда внук родится? Есть большой шанс, что он будет таким же глупым как его второй дед. Такого позора имя Малфоев не переживет.
— Ты о чем?
— Говорю, согласен, ты дурак, Поттер. С чего решил, что я тебя бросаю? И причем тут брюнеты? Я ничего не понял, так что разъясни мне всё подробненько. И, знаешь, постарайся, чтобы на этот раз в твоих рассуждениях была логика. Давай-ка присядем.
О том, что всё-таки выставился ревнивым идиотом, Поттер сразу догадался. Он стал нехотя рассказывать, как пришел к неутешительному выводу о разрыве отношений, каждую секунду ожидая насмешки. Но Малфой молчал, подставив лицо вечерним солнечным лучам. В какой-то момент Поттер не выдержал, ткнулся лбом в родное плечо, шумно втянул запах с горьковатыми нотками табака, пресными — бумаг, щекочущими — трав и зелий. Даже если сейчас Драко поднимет его на смех, пусть. Но Малфой смеяться почему-то не спешил.
— Седина уже, а ума как не было, так и нет, — Драко поцеловал в макушку и застыл. — Во-первых, мне всё равно — шатены, блондины, рыжие. Мне нравится только один совершенно определенный брюнет. Во-вторых, я никуда не собираюсь уходить. В-третьих, ты по-прежнему хорош в сексе. В-четвертых, мне интересно иногда вытаскивать тебя куда-то и показывать мир.
Гарри приподнялся, потянулся, обнимая Драко и утыкаясь тому за ухо.
— Я тебя люблю…
— Знаю. И я тебя.
— А… ты о чем хотел поговорить?
— В сущности, ты уже ответил на самый важный мой вопрос, — Драко положил свои руки поверх поттеровских и чуть сжал. — Остались детали. Я купил дом в Италии. Там немного земли, частный пляж и на пару десятков миль вокруг никого нет.
— Скромненько.
— Да. Не перебивай. Портключи я заказал как раз туда.
Драко замолчал, даже задержал дыхание.
— И?
— Когда дети вернутся, я передам мэнор, финансы и весь бизнес Скорпиусу. И уеду. Предлагаю тебе уехать со мной. Что скажешь?
— В отпуск? — радостно улыбнулся Поттер.
— Навсегда, дубина! Ты… мы давно хотели этого. Теперь дети выросли, Министерство тоже не маленькое — обойдется. Ты мне нужнее, чем ему. Да и Джиневра не будет ныкаться по съемным углам, чтобы повидаться со своим Дином Томасом.
— Откуда ты знаешь?.. — улыбка медленно сползала с поттеровского лица.
— Я всё знаю. Не об этом речь. Ты хочешь уйти?
Гарри хотел. Он хотел в Италию, прямо сейчас. Чтобы только Драко — ленивый, мягонький, каждое утро и каждую ночь. И вместе валяться на пляже, втирая крем от загара в белую горячую кожу. Никого не ждать, не бояться, что увидят. Целовать где и когда захочется, а не только за закрытыми дверями да под охраной тяжелых гардин на окнах. Настоящий отпуск… Но… отпуск.
Вот так решительно бросить всех и вся? Дети, конечно, немаленькие уже, у них своя жизнь, семьи. Да и Аврорат не карточный домик, не рассыплется без своего главы — время спокойное, а свято место пусто не бывает. Найдут замену. Но сможет ли он сам? Остановиться, уйти от вечного движения, беготни, нервов? На одной чаше весов был Драко, на второй — всё остальное. И ни одна из чаш не перевешивала другую, потому что обе были им — Гарри Джеймсом Поттером. Это всё было его жизнью.
А Малфой уйдет. Не от него, теперь ясно. В другую жизнь. Будет где-то там, у моря, на солнышке. И уже не заскочишь на часик попить кофе, не посидишь в его кабинете, пока тот разбирается с бумагами, ворчливо обвиняя весь белый свет и его отдельных недалеких представителей в «феерической глупости».