Надо дать ему излиться хотя бы частично...
Лавров подошел к раскрытой двери и всмотрелся в клубящиеся облака пара, окрашенные теперь в желтый цвет. Первая струя лавы потеряла первоначальную багровую окраску, тоже переменив ее на желтую.
- Какое расстояние отделяет нас сейчас от головы встречного тоннеля из шахты бис? - спросил Лавров, не сводя глаз с лавового потока.
- Две тысячи двести метров, - ответил Кундин.
-- Прикажите шахтному диспетчеру передать на шахту бис мое распоряжение: продвигать щит и производить метаморфизацию породы вокруг тоннеля крайне осторожно, с глубокой разведкой недр на температуру и давление. Дайте им подробную информацию о нашей аварии.
Пока Кундин передавал по телефону этот приказ, Лавров неподвижно стоял у двери. Он лихорадочно перебирал в мыслях все способы борьбы со стихией. Что делать? Что можно сделать?
Такой мощный поток не затампонируешь. Очевидно, эта лавовая жила имеет сообщение с основным магмовым очагом, лежащим на большой глубине. Значит, поступление лавы из него будет непрерывным... Тогда с ним не справиться имеющимися средствами... Через несколько часов это станет ясным... Но и ждать сложа руки, оставаться пассивным нельзя... Надо бороться!
- Вы кончили, Григорий Семенович? - резко обернулся Лавров к Кундину.
- Все сделано, Сергей Петрович, - ответил тот, взглянув на Лаврова.
- Прикажите включить брандспойты нижних секторов, - быстро заговорил Лавров. - Увеличить дозировку георастворителя, чтобы удалять накопляющуюся внизу у щита лаву. Ввести в нее несколько холодильных машин, чтобы ускорить охлаждение. Увеличить число работающих вентиляторов, чтобы не допустить проникновения паров и газов из тоннеля в поселок. Отвести назад щит на десять метров.
- Сейчас передам, Сергей Петрович, - торопливо ответил Кундин.
- Приступить к тампонированию первой, более слабой струи, - продолжал Лавров. - Одновременно начать глубокое зондирование по трассе, чтобы установить границы и очертания магмовой жилы.
Через минуту снизу послышался знакомый гул начавших работать брандспойтов. Одновременно площадка под ногами Лаврова вздрогнула: щит медленно и плавно, почти незаметно для глаза, сдвинулся с места и начал попятное движение по рельсам.
"Ничего, - сжав зубы, думал Лавров. - Сегодняшнее отступление завтра превратится в наступление. Мы посмотрим, чья возьмет..."
* * *
Весь остаток дня и всю последующую ночь в тоннеле шла напряженная работа. В галереях, производивших расплавление, порода была заморожена, все операторы по метаморфизации грунта находились за щитом, в головной части тоннеля. Они были заняты глубокими разведками и замораживанием породы вокруг продолжавшего бить лавового потока. Длинные, непрерывно наращиваемые стержни разведочных аппаратов углублялись на десятки и сотни метров в окружающие недра. Измерительные приборы доносили о внутренней температуре и давлении, выбрасывали образцы проходимых горных пород. Все яснее и определеннее становились контуры магмовой жилы, ее объем, протяжение, направление.
Лавров не ошибался, когда говорил, что жила идет наклонно снизу вверх в нескольких десятках метров сбоку от тоннеля. Электроплавы галерей слишком далеко углубились в породу, размягчили слой, отделявший тоннель от магмовой жилы, и лава, находившаяся под большим давлением газов, прорвав этот слой, теперь изливается за щитом.
Ранним утром, на совещании, которое было созвано в коттедже Лаврова, старший геолог шахты доложил об этом. По его мнению, магмовая жила, проходящая вблизи тоннеля, изолирована и лишена притока свежей лавы из какого-либо глубоко лежащего в недрах магмо-вого очага.