Едва Грабин появился на площадке, Кундин подошел к щитку управления и нажал новую кнопку. За прозрачной стеной щита, в густом клубящемся тумане, освещенном багровым светом лавы, можно было различить какую-то тень, отделившуюся от щита. Она ушла в глубь красного пространства и через минуту растворилась в нем.
- Садухин и Грабин, приготовиться! - отдал команду Кундин. - Открываю дверь. Всем остальным отойти к перилам!
Садухин встал впереди, против двери, Грабин - позади станка.
- Готово, - произнес Грабин.
Две половины двери раздвинулись, и открылся вход в пространство за щитом. И тотчас оттуда вырвались огромные клубы пара и газов, накрыли всех находившихся на площадке и поднялись кверху, к своду, облаком расползаясь под ним.
Сквозь эту густую пелену Лавров заметил, как шагнула за дверь и растаяла фигура Садухина, как быстро двинулся туда же высокий станок с лежащим на нем огромным сверлом, таща за собой толстый черный шланг с перевязанным пучком ответвлений у его головной части. Держась за станок, прошла высокая расплывчатая фигура Грабина и исчезла в багровой мгле.
Садухин и Грабин перешли на выдвижную площадку за щитом и приближались теперь к пышущей смертельным жаром лавовой струе.
- Товарищ Георгиевский! - вызвал Кундин к телефону гидромониторщика с центральной площадки. - Закрыть воду во всех секторах, кроме сектора Дельта! В секторе Дельта дать распыление!
- Есть закрыть воду во всех секторах, а в секторе Дельта дать распыление! - отозвался гидромониторщик.
И сразу пропал плотный, как ткань, рев, словно он исчез в какой-то раскрывшейся под тоннелем бездне. Ушам стало больно от внезапно наступившей тишины, хотя тишина эта совсем не была абсолютной: внизу продолжали работать машины, гудели моторы, мощно и равномерно вздыхали насосы, шумели эскалаторы.
- Товарищ Курилин, следующее сверло на площадку! - приказал Кундин.
- Готово, товарищ Кундин, - ответил Курилин снизу.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
БОРЬБА С ЛАВОЙ
Подавшись всем телом вперед к двери, Лавров напряженно вслушивался и всматривался в клубящиеся за щитом багровые облака пара, ловя оттуда хоть какие-нибудь признаки жизни и движения.
Люди и машина бесследно растворились в этих облаках. Совладают ли они с пылающей стихией? Если снаряд хорошо справляется с ничтожными искусственными очагами, то что будет, когда он встреться с очагами естественными, с беспрерывно прибывающими потоками магмы? Что если только ближайшие массы лавы начали застывать, а за ними пойдет настоящая, жидкая, расплавленная лава из глубоких недр? Лавров тяжело дышал, вцепившись онемевшей рукой в перила площадки, смотрел и слушал, боясь проронить малейший звук, малейшее движение из-за двери в стене щита, где сейчас, может быть, решается судьба огромной шахты.
И вдруг в клубящемся багровом пространстве за щитом возник свист. С каждым мгновением свист нарастал, становился все пронзительней. Лавров с трудом перевел дыхание и почувствовал себя воскресшим. Он бессознательно поднял руку, чтобы стереть испарину со лба, но рука в шершавой перчатке скользнула только по стеклам шлема.
- Сверло вошло в породу! - прозвучал под шлемом Лаврова голос Кундина.
Огромная радость охватила Лаврова.
- Вошло! Вошло! - громко закричал он в ответ, не в силах сдержать свое волнение.
Из густой туманной пелены, озаренные багровым пламенем, в дверях показались две человеческие фигуры и катившийся следом за ними сдвинутый станок
- Сверло вошло в породу, - доложил Кундину с волнением в голосе Садухин. В него можно послать холодильник. Давайте следующее.
Лавров готов был задушить в объятиях этих бесстрашных людей.