Шрифт
Фон
Заговорщики рассаживаются. Жваченко выступает вперед, откашливается.
Жваченко
Под сумерки пойдут товарищ Савва
С товарищем Аполлинарьем вместе
Походкою рабоче-пролетарской
Оба изображают рабоче-пролетарскую походку.
К англицкому парадному крыльцу.
Полковник
(подмигивая)
Их к миссии потянет прогуляться.
Жваченко
(набирает воздуху)
Глядючи на акул капитализма,
Покеда их отсюда не погнали,—
Разъярятся товарищи…
Савва и Аполлинарий ярятся.
и Савва…
А ну, начни!
Савва
(хрипло)
Докеле Чемберленам
Сосать нам кровь! Довольно подло, братцы,
Терпеть их нацию. Долой! По шапке!
Да здравствует наш вожжь, их благородье
Владимир Улиянов!
Жваченко
Тю, дурак!
Не Улиянов, а Ульянов-Ленин.
1-й заговорщик
(брезгливо)
Так стряпают нам письма Коминтерна,
Медвежья помощь! Говори «товарищ»,
Их благородьем он не может быть!
Савва
Да здравствует наш вожжь — товарищ Ленин!
Полковник
Тут в миссии поднимется скандал.
Потребуют ареста демонстранта,
Тот выпалит в окно из револьвера,—
И вот вам casus belli.
Жваченко
А чего,
Когда тебя милиция захватит,
Ты языком, кацап, забарахолишь?
Савва
Уж быдто мы, Пал Палыч, не похожи
На сволочь красную, когда напьемся
Да лозунгами, что твоим орехом,
Па-айдем мостить!
Аполлинарий
(увлекаясь, лезет вперед)
Прролетарьят всех стран!
Живва! Объединяйсь!
Савва
(наступая еще ближе)
Не хошь работать
В поте лица, так и не жри, собака!
Аполлинарий
(окончательно в восторге)
Бей социял-жи… тьфу, ошибся малость,—
Бей социял-предателей под жабрь!
Заговорщики хохочут.
1-й заговорщик
Да, друг мой, крепок добрый русский дух наш!
Полковник
Отменно крепок. Вот вам по пятерке.
Идите пить. А впрочем, стой, Жваченко.
Ты помнишь твердо собственную роль?
Жваченко
Ракету должен я пустить в двенадцать
На пустыре, где склад пороховой.
Уходят.
Полковник
Ну-с, господа, по радио узнавши
О большевицком миссии обстреле,
О миссии, где леди, мисс и мистрис,—
Что сделает, по-вашему, сэр Блэкстоун?
Увидит он зеленую ракету,
Нацелит он свою многодюймовку,
Запалит он, таррахнет он — и порох
Взорвется на проклятом берегу!
Заговорщики
Так в добрый час! Обдумано не плохо!
До вечера!
Из люка в полу высовывается грек-матрос.
Грек-матрос
Пст! Эй, хозяин! Дело!
Полковник
Ну? Что там?
Грек-матрос
Львов с помощником секретно
Из Бу-Ульгена ночью прибыл в порт!
Полковник
А!
(Задумывается.)
Заговорщики спешно расходятся.
КАРТИНА 2-я
Крыша над духаном; грязная ночлежка. Старуха армянка обряжает монахиню.
Монахиня
Кончай скорей!
Старуха
Народ ученый в книжке
И то глядит страницу за страницей!
А женскою красой купец играет,
Как денежкой в закрытом кошельке.
Из-под ресниц не сразу вскинь очами,
Зубок держи припрятан за губой,
И грудью ты мужчину, как нацевкой,
Туда-сюда ершом заставь ходить.
Что есть у женщины сильнее грудей?
Матросов видела, последних пьяниц,—
И те у груди ласковей теляток.
Возьмут одну, сосут, лелеют, нежат,
И о другой никак не позабудут,
Чтоб не было обиды. Голубкáми,
Детишками своими назовут.
Монахиня
Молчи!
Старуха
А ты запоминай покрепче:
Мужчина что дитя: откуда вышел,
Туда назад без памяти спешит,
А женщина что мать: откуда выдаст,
Туда назад стремится получить.
(Уходит.)
Монахиня
(рвет на груди платье)
Рубец проклятый! Судорожный рот
Невинного сосущего младенца,
Простреленного пулей, — ты опять
В кошмарах мне щипцами грудь сжимаешь.
Без памяти упав тогда на снег,
Я слышала — ребенка отдирали
От матери, как с дерева кору…
И где ты похоронен, мой сыночек,
И кем ты был от матери оторван —
Не знаю и не ведаю: рассудок
Мой долго был с той ночи помрачен.
Шрифт
Фон