Ну и кто же тот человек, пожелавший рискнуть жизнью ради славы и денег? Не киммериец ли, о котором я уже наслышан?
- Нет. Это я.
Калья сорвала с себя плащ и швырнула на пол. Публика ошеломленно стихла, потом раздался восторженный свист, аплодисменты и многоголосый шум. Странное сочетание обнаженного тела и минимума доспехов, что на ней были, понравилось публике, привыкшей к необычным зрелищам.
- Ты?! - Тахарка призадумался, поглаживая надушенную бороду.
- Хозяин, у нее нет ни единого шанса, - вмешался в разговор гиперборей.
- Ну и что с того? - искренне удивился Тахарка.
Он повернулся к Калье:
- Какое у тебя оружие?
- Оно перед тобой, - ответила Калья, вытаскивая из ножен меч и кинжал. Стальные клинки блеснули в свете факелов, вызвав очередной прилив энтузиазма возбужденных зрителей.
Тахарка взглянул на лица, обращенные к нему со всех сторон. В них явно читалась жажда крови. Это прекрасно. Правда, рабов не обучали владению оружием такой длины, но это, в сущности, не важно. Боец, одурманенный его снадобьем, даже не почувствует ран от такого острого и тонкого клинка. Если же, вопреки всему, эта девица останется жива, то слава об этом поединке вполне окупит потерю денег. Конечно, лучше всего, если они убьют друг друга.
- Ты свободная женщина, - сказал Тахарка, - и вольна распоряжаться своей жизнью как тебе угодно. Я принимаю твой вызов. - Толпа буквально взвыла от восторга. - Хозяин постоялого двора будет сохранять деньги во время боя. - Тахарка сделал знак, и хозяин бросился со всех ног к своему сейфу, чтобы отсчитать необходимую сумму. Он мысленно потирал руки, прикидывая, как этот бой скажется на его доходах. Труп юной воительницы на песке арены! Это, несомненно, гвоздь сезона: его доходы возрастут, как минимум, вдвое!
- У моего гладиатора будет короткий меч и щит, - обратился Тахарка к Калье. - У меня нет бойцов, умеющих обращаться с такими фитюльками, как у тебя. Не возражаешь? - Глаза его блестели от предвкушения хорошего развлечения.
Калья пожала плечами:
- Это мне безразлично.
Тогда Тахарка повернулся к гиперборею:
- Пойди и выбери кого-нибудь из тех, кто должен был драться сегодня. Да побойчее.
- Как прикажешь, хозяин, - откликнулся Куулво и вышел.
- Ну, а теперь, отважная дева, тебе надо выбрать помощника, который сойдет с тобой на арену и будет держать ножны от твоего оружия, чтобы они не мешали тебе во время боя. Хочешь умаслить тело? Таков обычай.
- Вообще-то, - проговорила Калья, - я не позволяю мужчинам прикасаться к себе, но раз уж таков обычай, я согласна.
От желающих оказать ей такую услугу не было отбоя.
Тахарка повернулся к братьям гандерам:
- Отлично, Вольф, ступай принеси масло и...
- Нет, - перебила его Калья. Она подошла к Аксандриасу и погладила его по щеке. - Вот этот нравится мне больше всех. Ручаюсь, что и руки у него самые нежные. Пусть он мне поможет.
Зрители принялись оживленно комментировать ее выбор. Тахарка тоже не смог удержаться от смеха:
- Как пожелаешь! Этот красавчик будет твоим помощником, решено. Аксандриас, приступай к делу.
Аквилонец не мог оторвать глаз от девушки с того момента, как она сбросила с себя плащ. Никогда в жизни не видел он такого прекрасного тела, стройного и гибкого. Сильные мышцы пластично переливались под гладкой кожей, подчеркивая прелесть ее соблазнительных форм. Ну и что ж, что у нее только один глаз. Когда она погладила его по щеке, остатки тех подозрений, которые у него еще сохранялись, растаяли, как хлопья снега под палящими лучами солнца пустыни. Аксандриас встал и отвесил свой самый изысканный поклон:
- Считаю за честь оказать услугу такой прелестной даме.
Не обращая внимания на малопристойные шутки, аквилонец послал одну из прислужниц за бутылью с душистым маслом.