- О тех племенах говорят, что они каннибалы. Я никогда не видел, как они едят людей, но эти ребята утаскивали с собой и живых и мертвых. После этого парней уже больше никто не видел, но зато до нас доносились такие дикие крики людей, как будто ночь за ночью над ними измывались настоящие демоны. Даже если они и не каннибалы, то, могу вам сказать, чужаков не жалуют точно.- Извини, Конан, - вмешался Спрингальд. - Но ведь может быть и так, что им не нравится именно такой тип чужаков, каким были вы? Вероятно, у них имелся неприятный опыт общения с людьми, напоминающими тебя и твоих товарищей.Конан заворчал, затем криво усмехнулся:- Ты имеешь в виду, был ли я пиратом? Да, был. Но так давно, что об этом все уже и забыли. Я был тогда гораздо моложе и, соответственно, гораздо менее законопослушен. И я допускаю, что кое-кто из моих подельников мог быть слегка грубее, чем было необходимо.- Тогда, - сказал Спрингальд, - есть вероятность, что к мирным торговцам они будут относиться менее враждебно?- Возможно, - сказал Конан. - Но только в том случае, если у вас будет серьезная компания, вооруженная до зубов. Все племена по побережью настоящие хищники, которые нападают друг на друга и охотятся на выживших после кораблекрушения моряков. Дикари, правда, вынуждены покупать то, что не могут заполучить в ходе налетов, но особой любезности при этом не проявляют.- Как это? - спросила Малия.- А так, они могут напасть на любого торговца и отнять все что можно, даже зная, что после этого ни один купец еще очень долго не появится в этих краях. Их совершенно не заботит будущее.- Очень много людей и здесь поступает точно так же, - язвительно сказал Ульфило. - Только мы зовем их не пиратами, а королями и аристократами.- Пожалуй, ты прав, - отозвался Конан. - В глубине души большинство из нас - тоже дикари. Разница в том, что мы немного сдержаннее. Но у великих мира сего, так же как и у черных аборигенов, эта черта начисто отсутствует.- А как называется этот народ? - спросил Спрингальд.- Сами они называют себя борана, - ответил Конан.- А! В южной части Куша есть народ, который зовет себя палана, а на севере - горный народ, известный как фатада. Оба этих народа говорят почти на одном языке, который произошел от классического кушитского. Могут эти борана быть южной ветвью того же самого племени?- Очень может быть, - почти с уважением произнес Конан. - Правда, кроме их воплей и боевых кличей, я ничего не слышал, но по звучанию это напоминало кушитский язык, а некоторые из моих товарищей-кушитов говорили, что они даже смогли бы разобрать слова, если бы дикари говорили помедленнее и не так злобно.- А вы ходили когда-нибудь в глубь страны? - спросил Ульфило.- Только не с Берега Костей. В других частях Черного Берега - да.- А что там, вдали от берега? - наклонилась вперед Малия.Конан отвел взгляд к окну, как бы рисуя себе картину далекого прошлого и дальних стран.- Люди говорят о Черных Королевствах как об одной целой стране. Но это не так. Кто-то увидел крохотный кусочек территории, высадившись на берег лишь однажды, и думает, что видел все Черные земли. Это же глупость. Большинство людей слышало о тех местах - что? Огромные, наполненные визгом, кишащие всякими тварями джунгли с их ядовитыми испарениями, злобными хищниками и еще более злобными людьми. Но это только побережье. Черные земли состоят не из одних джунглей. Джунгли - лишь малая их часть. Пойдите в глубь территории вдоль какой-нибудь реки, особенно если это Зархеба, - и вы неделями будете плутать в джунглях, временами буквально прорубая себе дорогу. Сверните в другую сторону - и через полдня вы окажетесь в горах.