Это было прошлой зимой. В Черногорке, где тогда располагалась их геологоразведочная партия, он проводил планёрку на своём участке. Дым стоял коромыслом. Дверь приоткрылась и заглянула бухгалтерша, сидевшая в соседнем помещении:
-Константин Александрович, тут вас какой-то военный спрашивает.
Он вышел из кабинета, бросив на ходу:
-Не расходиться, я сейчас!
Посреди комнаты стоял высокий молодой военный, подтянутый, в новеньком белом овчинном полушубке. Шапку со звездой держал в руке, второй свободной, провёл по аккуратно стриженой чёрной шевелюре:
-Вы ко мне? - ещё не отойдя от пыла планёрки, спросил он.
Военный, молча, кивнул.
-Я сейчас, минуту. Только людей отпущу... - он шагнул назад в кабинет и почувствовал, как странно и резко заболело сердце.
-Все свободны, - бросил скороговоркой и выскочил в бухгалтерию. Но, военного там уже не было. Как был, раздетый бросился на улицу. От крыльца отъезжала черная "Победа". Подумал, что этот автомобиль ГАЗ-М-20, увозит... его старшего сына. Кинулся следом по заснеженной дороге:
-Артур! А-а-а-р-тур!!! - Морозный воздух перехватил дыхание, закашлялся, а машина скрылась за поворотом. Не в силах остановиться, так и бежал без шапки, в пиджаке вслед за той машиной.
Догнать! До-о-гнать!!!
-Артур, Артур, где же ты? Отзовись...
-Костя, ты что?
-Так, приснилось.
Но сон пропал. Он старался лежать тихо, чтобы не мешать жене, однако воспоминания разбередили душу и он, устроившись поудобнее, вглядывался в предутренний полумрак. Нет, лучше о чем другом думать, а то сердце ноет невтерпёж. А воспоминания - как на подбор! Вдруг вспомнилось, как тогда, в Удерее, утром уходя от Елизаветы, прощался, не кривя душой. А она...
-Вот, ключ от дома. За приступком гвоздик есть, там и будет висеть.
-Лиза...
-Да нет, нет! Ты не волнуйся. Я же всё знаю... по документам. Ну, мало ли, вдруг проездом будешь, а... и переночевать негде. Так вот... я так, на всякий случай.
Однако жизнь столкнула ещё раз. И вот опять выплыло в памяти! А тогда его одолевали сугубо приземлённые мысли. Так, что имелось в наличии? Свидетельство о рождении ребёнка, в котором вписаны отец и мать. Есть паспорт отца, нет паспорта матери... Но есть свидетельство, которое выдается только по паспортам родителей! Значит, когда получал свидетельство - оба паспорта были? Были, раз получил! Были, а один сплыл... куда? То ли потерял, то ли украли. Кто знает? Это теперь... в милицию надо топать. Нет, пока рановато. Где это чуть свет у тебя паспорт дёрнули? А до вечера далеко. На улице не лето. Идти назад к Елизавете? Так, во-первых, она на работе, а во-вторых, если бы и не на работе... была бы гулящая какая, а то одинокая и несчастная. А с чего ей счастливой-то быть? Уходит - одна и приходит - никто не ждёт. Собачья будка под крыльцом и та пустая. Говорит, был отцовский кабель, да помер от старости. Так что к Елизавете ни ногой. А вот если где за рюмочкой другой... с новыми знакомыми, а потом хватился... то это другой разговор. До обеда он бродил по улочкам районного центра, заходил в магазины, грелся, рассматривая товар. Даже одеколон "Кармен" купил. После обеда натолкнулся на небольшую забегаловку, в которой уже находилась пара небритых мужиков желающих похмелиться за чужой счёт. Разговор за жизнь завязался сам собой. Ближе к вечеру в небольшое помещение набилось множество разношерстного люда. Он посидел ещё чуток, рассчитался так, чтобы продавец за стойкой видел и паспорт, и деньги в нём. Вышел, потоптался у крыльца и направился в милицию.
В милиции хмурый дежурный только вздохнул:
-С виду серьёзный мужик, а пьёшь с кем ни попадя? Чем думал?
-Да, вроде и ни на кого не грешу. Но, вот: мой паспорт тут, свидетельство о рождении тут. А паспорта жены нет. Я в нём деньги хранил. Помню, когда уходил - паспорт был у меня, я из него деньги достал и за всех рассчитался, я же угощал! Всё-таки сын родился! Потом положил его в карман пальто и вышел. Зашёл в магазин, жена мыла купить просила, полез за деньгами, я же говорю, они у меня в паспорте жены лежали, а ни паспорта, ни денег.
-Да всё как всегда. Чего ж тут не понять? С кем выпивали - узнать сможете?
-Ну, мужики как мужики...
В общем долгий и нудный разговор закончился тем, что выдали справку о том, что паспорт Буденковой Евдокии Ивановны похищен. И сказали, что если не найдётся, то пусть она с этой справкой и со свидетельством о рождении едет получать другой.
-Да куда ж она с грудным дитём поедет?
-А это уж пусть тебе спасибо скажет! - оборвал его дежурный опер. Но помолчал и добавил: - Пока мы ищем. А ей не к спеху. Опять же, у неё справка есть, ну а потеплеет, если не найдется... тогда и поедет.
-Может, найдётся?
-Бабка можилась, да скорёжилась! Ты же говоришь, назад возвращался, искал, не потерял ли? Нашёл? Поди, и деньги все пропил?
-Ну... - и виновато потупился, - к нам трактор с санями возвращаться будет, так я с ним. Обойдусь... как-нибудь.
Тогда казалось - всё, дальше проще. Однако правду говорят, когда кажется - креститься надо! Ну, так он же коммунист! Хоть и восстановленный... из врага народа. Как же ему креститься? Усмехнулся в темноте. Подрастал сын Витька, второй год шёл. Евдокия опять была беременная, ждали второго ребёнка. С одной стороны Константин радовался прибавлению семейства, душа отогревалась от пережитых потерь, с другой - оставался нерешенным вопрос с паспортом Евдокии. Что имелось в наличии? Свидетельство о рождении Евдокии, свидетельство о рождении Витюшки и самое главное, это справка, которую он сумел получить, о том, что паспорт Евдокии украден. А также был в наличии его собственный паспорт. Рассудив, что этих документов вполне достаточно, чтобы получить паспорт жене и, наконец, хоть как-то легализовать её положение, а положение... было на девятом месяце беременности. Если протянуть и далее, то опять возникнет проблема с регистрацией теперь уже второго ребёнка. Так что откладывать решение этого вопроса никак невозможно. Но и осуществить его тоже не так-то просто. Паспорт получать должна ехать Евдокия собственной персоной. И всё бы ничего, но посёлок Ямный, так называлось место, где стояла их геологоразведка на тот момент, приписан к Удерейскому району, административный центр которого находился в Кежме, а Кежма находилась на противоположном, правом берегу реки Ангары, крутой нрав которой хорошо известен Константину. На дворе стоял май. После праздника Победы прошел ледоход, но даже в середине мая по реке плыли отдельные льдины.
Деревянная лодка, из сложенных внахлёст просмолённых досок, качалась на ангарских водах будто поплавок. Константин стоял в лодке с багром, чтобы отталкивать наплывающие льдины, хозяин лодки сидел на вёслах. Евдокия, прижав к большому животу Витюшку, устроилась на скамье лицом к мужу. И почти добрались до середины реки, как вдруг налетел верховик! Ветел ударил в борт.